Отрешившись от мира коварного,
Суету презирая постылую,
Сбросив сеть обольщенья угарного,
Победив обреченность унылую,
Видя отблески света предвечного,
Зная слезы и боль покаяния,
Созерцали покоя сердечного
Запредельные тайные знания,
Не ловили житейские радости,
Не бежали от бед и страдания –
Воевали, не зная усталости,
Шли на бой, отсекая желания.
Всё иное – и мысли и ценности,
Не понятные миру надменному.
Без печали, без страха и лености
Подражали слепцу дерзновенному,
Что, презрев и молву и смущения,
На обочине, сидя в пыли,
Ожидал терпеливо спасения
От людей любопытных вдали.
И узнав от толпы проходящей
О Спасителе, веру храня,
Он кричал всей душою болящей:
“Сын Давидов, помилуй меня!”
И духовно совсем обнищавшими
И слепыми считая себя,
Становились столпами крепчайшими,
Все обиды прощали любя.
Черной зависти пламя жестокое,
Лютой злобы удары нещадные –
Не сожгли упованье высокое,
Не убили надежды отрадные.
Подчиняясь законам вечности
И вкусив благодатной сладости,
Может быть, не стяжав безупречности,
Но смиреньем достигнув святости,
Словно свечи, от Солнца зажжённые,
На земле Небес удостоены,
Так и жили они – отрешённые –
Града Вечного добрые воины.
В жизни временной – только странники,
Призывали, любя человечество:
“За гордыню мы стали изгнанники,
Так поищем дорогу в Отечество”.
О себе не помыслив доброго,
Называться не смея “учители”,
Побеждали противника злобного –
Это многие явственно видели.
На крылах, что Богом дарованы,
Да на старческих спинах согбенных,
Тех, кто в цепи греха закованы,
Из пучин выносили огненных.
Суемудрия долго и хлопотно
Не собрали, прогнав лицемерие.
Истины Дух не по слухам, а опытно
В сердце познав, побеждали безверие.
Слов, по-отечески чутких и добрых,
Нам до сих пор в утешенье хватает.
Оптинских Ангелов преподобных
Снова в молитве народ призывает.