Вот дерево в обугленной земле,
Летит, крыло подбивши, трясогузка,
А я гуляю с Солнцем, с небом, с ней,
И чувствую в себе разгрузку.
Нам Солнце всем изжарило носы,
Оставив только спины, плечи,
Я говорю ей про достоинства красы,
Она - про то, сколь милы мои речи.
И пишет, придержав тетрадный лист,
Мой стих. А я ведь думал - он забытый!
Не видел, чтобы кто-то милый стих
(Ещё и мой!) писал. Он - сильный.
В глазах её не вижу ни слезы,
Возможно, грусть растаяла навеки?
В душе как будто отзвук от грозы,
И я зачем-то опускаю веки.
Она мой локон убрала с ушей,
А я застыл в каком-то удивленьи,
Как будто вмиг один я поглупел,
Её оставив в сожаленьи.
Мне кажется, я глуп был... стал белей,
Как неживой... Как будто бы огузок...
Мне кажется, была бы здесь смелей
Меня... да та же в небе трясогузка!