Красная роза пела напевом:
"Точно моя любовь к тебе
Резко съедает меня!" Ты лишь делом
Сможешь сорвать Иванов цвет.
"Я за тебя" - слышу я тихо,
Незабудка другое мне хочет сказать:
"Не забывай меня!" - шепчется лихо,
А Эдельвейсу пора расцветать.
"Ты пиши мне скоро!" - цветочек расскажет,
Альповая роза во тьме зацветёт,
"Я жду тебя" - сумрак твой шепчется раем,
А Крапива раскрыла колючий свой рот.
И "Напрасно!" - кричит бесстыжее горло -
"Ты не нравишься мне" - отвечает она,
Лишь Анютины глазки тихо и скромно
"Вспомни меня!" прокричали, но зря.
И Фиалка гвоздичная шепчет листвою:
"До свидания скорого, милый мой друг",
Дикая роза поздней порою
"Я помираю по ревности!" вдруг
Закричала. И с нею Гвоздика:
"Да" мне сказала, увяла навек,
Розовая ветвь вместо звук-крика
О несчастье поведала, как человек.
Ландыш смеялся, ворочался стеблем:
"Я люблю тебя, знаешь. Не знаешь? Ну зря!
И тебя уже давно чувство колеблет..."
Крик здесь его вмиг прервал Энциан.
(Он - Горчанка) Шепчет каким-то словом:
"Вас благодарю, не забудьте меня".
Нарцисс холодный гремел чьим-то громом:
"Я когда вновь могу увидеть себя?
И тебя видеть - отдельная прелесть",
Мак зубами стучит в чужой тишине:
"Я не свободен. Стучится мне ревность",
Листья розы глаза прокололи тут мне.
Нет. Какая здесь заложена загадка?
И Фиалка опять говорит здесь, со мной:
"Почему так покорно принимаешь нападки?
Храбрый будь. А иначе с тобой...".
Белая роза всех их прервала:
"Я не могу! Закричал он и сдох!".
Всё ведь на свете вмиг понимал я,
Понять я не смог лишь язык цветов.