Римляне бурно отмечали десятилетие правления великого императора Веспассиана. По этому поводу даже в мельчайших поселениях всех провинций были проведены массовые праздничные мероприятия, на организацию которых бросили силы не только местных властей и театров, но также и гладиаторов, и даже терминаторов (в смысле, содержателей терм).
Городок Помпеи ничем не выделялся из прочих в желании приникнуть к восхвалению императора. На церемонию вышло всё местное население, от мала до велика. Стройные колонны демонстрантов, несущих гипсовые бюстики родственников, погибших в «год четырёх императоров», охраняли от возможных покушений не менее стройные ряды центурионов, склоняющих в знак уважения перед шествием аквилы. А защищать было от чего: не далее чем за несколько месяцев до этого все провинции потрясло известие о покушении на обожаемого правителя – и со стороны кого? Да его же соратника, Тита Марцелла! Впрочем, следуя интуитивно заветам ещё не написанной книги не зачатого даже в десятом колене потомка ромеев Макиавелли, Веся не стал церемониться с заговорщиками – да и переказнил их.
Однако в праздничный день воцарения людям было негоже вспоминать о всяких там инсургентах. Под бой барабанов, пищанье флейт и дымок из близлежащего вулкана (а он становился всё черней и интенсивнее) граждане империи стекались к помосту на главной площади, откуда бодрый малый с венком из фавн знает какой поросли вещал о том, сколько совершено было Титом Флавиевичем за столь малое время: он усилил контроль над армией и преторианской гвардией, вывел из кризиса финансовую систему благодаря экономии и налоговым преобразованиям, стабилизировал ситуацию в провинциях. В его правление были разгромлены восставшие иудеи, наладились конструктивные отношения с сенатом…
К помосту под заздравные речи выехала влекомая тройкой нервных кляч повозка с глиняной статуей властителя в венке; перед нею трясли плохо отбелёнными скатёрками пританцовывающие девы. Везувий тем временем не прекращал испускать ручейки лавы – более того, он, содрогнувшись и выплюнув облако дыма, начал этой лавой фонтанировать. Стены городка подпрыгнули от землетрясения. Жители, допетривши, что происходит нечто неправильное, бросились наутёк от площади, теряя на бегу бюстики.
– Ну, куда же вы? – вскричал ведущий, трагически заламывая руки. – Куда?.. Разве не ясно, что даже боги чествуют великую победу нашего юбиляра, сына простого народа – Императора Тита Флавия Веспассиана? Честь и достоинство…
У самого подиума сгрудились с орлами наперевес наиболее верные центурионы, демонстрируя каменные морды; менее стойкие духом начинали тоже тикать на выход.
И никто из них так и не узнал, что к моменту праздника обожаемого императора уже пару месяцев как увёз в вояж Харон…