И под шум волны невнятный,
По дороге голубой
Он поплыл на Черепахе,
Храбрый Йонги-Бонги-Бой;
По дороге невозвратной
В край далекий, в край закатный.
«До свиданья, леди Джотт», —
Тихо-тихо он поет,
Вдаль плывя на Черепахе,
Этот Йонги-Бонги-Бой,
Верный Йонги-Бонги-Бой.
Эдвард Лир и его Йонги-Бонги-Бой.
.
.
в тот беспробудный дождь скользить который день
и не унять полёт тех капель голубых
на Черепахе плыть, волной мочить колень
петляя по воде, давая ей поддых
мечтать о леди Джотт, но не о той, в цветах
что бредит о росе, еде на пикниках
а о безумной Джо, что по утрам поёт
фонарь себе на грудь и движется вперёд
в болотах видит плешь
в песках - зыбучий плен
с ней хорошо в горах: она легка, как фен
и Йонги-Бонги-Бой, схватив кота за хвост
плывёт совсем седой в сандалях в полный рост
и ветер по щекам колотит всё сильней
и свитер налегке
и шапка в рюкзаке
он тешит себя сам, что скоро поворот
и вот он приплывёт к замужней леди Джотт
и сбудутся мечты
и станет он храбрей
ведь можно полюбить и леди Четтерлей
и леди Аммояк красива, как столбняк
и леди Фатима всё сделает сама
и леди Аметист танцует танго-твист
под свист толпы глухой
печален Йонги-Бой
отшили глубоко
он - ананас в тоске
как будто сердцеед в голодном тупике
харизму не убьёшь
холодный и хромой
сэр Йонги-Бонги-Бой отправится домой