" Я, Галина Самохина, одна из немногих выживших,
оставшихся в живых, Макеевского приюта для детей
"Презрение", организованного немцами и как они сами
его называли" Киндер Хайн".
Не забыть мне ужасы войны.
Не позабыть и отнятое детство.
Всё, что мы в те годы пережили
И что потом досталось нам в наследство.
В жестокую годину боевую
Зашли к нам немцы на село.
Ах, сколько было здесь убитых
И поразграблено и сожжено!
Братишка старший с мамкою моею
Расстрелян был.
Меня же и других детей
Фашист чуть было не убил.
Но тут отдал приказ начальник,
Чтобы всех детей забрать у матерей,
Собрать и увезти скорей.
Вот так, в голодном сорок втором,
Попала я в Макеевский приют,
Который организовали немцы
И позже его"Презрение" назовут.
Как говорили-" Киндер хайн".
Приют для детей сирот и что там рай.
-Отдай солдату свою кровь.
(А после живи, борись иль умирай).
Сюда детей свозили тех,
Кто был несчастной сиротой
И обречён на смерть кто был,
Кого фашист не пощадил.
Свозили раненых, больных,
Калек, младенцев
И кто ещё пока был жив,
Всех кто не спаслись от немцев.
Кто потерял своих родных,
Которых немцы расстреляли,
Ну, а оставшився в живых
В Германию " служить" угнали.
Когда нас привезли сюда,
Согнали всех детей к медпункту.
Кто был постарше, слушал тех,
Кто распорядок нам читал по пунктам.
Нам немка-воспитательница сказала
Кровь идти сдавать.А после сдачи крови
Поесть , ложиться отдыхать.
Нам было очень срашно и сильно есть хотели.
Мы кровь ещё не сдали,(пока что не успели),
И тут какой то дядька вдруг из медпункта вышел.
На руках он нёс мальчишку, который уже не дышит.
Мальчишка тот был мёртвый, на дядькиных руках.
Мы все вдруг испугались и обуял нас страх.
Мы поняли,что от этих анализов бывает,
Что нас привезли на смерть,что нас убивают
И что большинство детей здесь умирают.
А на следующий день снова в медпункт отвели.
Воспитательница руку вытянуть велела.
Снова качали кровь,до тех пор,что рука онемела.
Так было несколько раз.Это был немцев приказ.
А на следующий день дали нам вонючюю жижу,чтоб ели,
Чтоб есть не просили и чтоб не ревели.
Мне и нескольким детям в тот день повезло.
Мы осталися живы, всем фашистам назло.
Я этой жижи вонючей
Съела лишь ложку,
Когда внезапно упал вдруг рядом Серёжка.
Дети умерли все, что в комнате были.
Нас фашисты едой всех тогда отравили.
Я осталась лежать на полу
И была между жизнью и смертью .
Немцы нас отравили тогда.
Я была почти труп-уж поверьте.
Мне промыли желудок водой.
Было плохо и очень тошнило.
-Где же Вовка, живой, не живой
Иль зарыт уже может в могилу?
Всё звала я Вовку, кричала.
Не могла ещё даже подняться.
И за брата родного тогда
Не могла всё никак накричаться.
Воспитательница меня живой нашла.
Она с кувшином воды пришла,
А затем крикнула, уходя,
Что оклимаюсь когда,
Чтоб в свою палату пошла.
Я не знаю, сколько времени прошло.
Мне казалось,пролетел уж целый век.
Только голову я чуть приподняла,
Из аладовки показался человек.
В мешковину что то завёрнуто было.
Голова кружилась, есть хотелось и некуда было деться.
Я подумала, что это несут еду для немцев.
Тут я вспомнила Петин рассказ про еду, не забыла.
У меня в голове что то вруг помутилось.
Я не знаю,что тогда со мной случилось.
Я через силу поднялась.
-Разгадаю загадку. Украду я еду и немного поем,
Да и Вовке возьму шоколадку.
Представляла,как Вовке в палату
Отнесу я поесть шоколад.
Ведь такого, мы, дети, не ели,
А продукты вот, рядом лежат.
Но находка меня напугала.
Здесь кладовка забита была-
Трупы детские кучей лежали.
Я, такого, увы, не видала.
И от страха,я, губы кусая,
Молча плакала, тихо молилась,
Что бы выйти из этого ада,
И со мною и с Вовкой
Такого чтоб не случилось.
Когда мы кровь сдавали,
Младенцы сразу умирали.
У них до последней капли
Кровь забирали.
Те же, кто был постарше,
По нескольку раз в день
Кровь сдавали.
А в итоге и они умирали.
И еще я боялась попасться
Этим извергам на глаза.
Пробираясь к Вовке в палату,
Рукавом вытирая глаза.
Я очень испугалась.
Я боялась кричать и дышать.
-Вовку надо найти и его увидать.
Хотела убедится, что он живой
И из этого ада сбежать,
Увести, унести домой.
Успокоилась лишь тогда,
Когда Вовка открыл глаза.
-Мой ВОВКА живой,живой!
По щеке поползла слеза.
Я плакала и молилась,
Что Вовка живой
И ему обещала,
Что заберу его домой.
Об ужасной находке
Ему рассказала.
Ту кладовку с детьми
Показать обещала.
Но словам моим он не поверил,
Пока ночью со мной
Сам он все не проверил.
Мы пробрались в кладовку
Где дети лежали.
И от страха и ужаса потом
В лес убежали.
С осторожностью лесом шли,
Голодали и мерзли,
Пока в рабочий городок Макеевка не пришли.
А там напоролись на полицая.
Он вез на лошади на телеге
Детей сваленых в кучу и накрытых тряпкой.
А затем, сталкивая их в яму тяпкой,
Закапывать стал.
И от ужаса, страха Вовка мой закричал...
Дети, что были в приюте,
Почти все умирали.
Вот и Вовку моего вскоре
В той магиле братской закопали...
Самому маленькому было полгода.
А меня же вскоре ждала свобода.
Я, Галина Самохона.Одна из немногих выживших в этом аду.