твой французский язык
совершенно птичий
абсолютно чирикающий,
клокочущий, перебродивший за пять лет здесь,
сбивчивый,
ты опоздала столетья на три
твои тексты с кавычками,
разевающими рты, как птенцы
и спички,
что ты любишь жечь, видимо,
как символ бренности бытия
и его скоротечности:
а чужие руки все раз за разом падают на твои плечи
это немое кино
все длящееся
я пересматриваю: со вкусом и лезвием
в левой
и ты теперь как разбавленное вино
в вашей спальне темно,
но ты выплакала, наверно
бывший в тебе огонёк темени бездны
нефтяной неземной щёкотный, страшный смешной
блуждавший где-то внутри
превратив его в чёрные комочки нот.
а я больше люблю зажигалки чем спички,
наверное, все еще верю, что смерть никогда не придет
и подвергаю сомнению экзистенцию настоящего
после тебя можно влюбиться только в вечность
с её широко распахнутыми удивленными, полными бредящих звезд глазами
я старательно тратила свой клочок темноты
на эти буквы, гротескно банально
а остатки разбавленного вина ты выльешь
в сточные воды зари
а я долью красного неразбавленного
напополам с маслянистой и нафталановой кровью
и будет зарево