(на житие преподобной Марии Египетской, ч.1)
Сугубо строгий монастырь при Иордане
Кусочек неба в равноангельной стране.
Здесь, просиявши в подвигах - деяньях
Молились старцы о мире на земле.
Обычай древний, не меняясь, соблюдался -
В неделю первую великого поста
На литургии каждый причащался,
Перед Царем как воин предстоя.
Благословясь, простив друг друга, попрощавшись,
Монахи по пустыне разошлись,
Чтобы в безлюдьи перед Богом предстояще,
Молитвой покаянной и разящей
Плевелы сжечь, что за год разрослись.
Вооружившись Иисусовой молитвой
С распятьем в сердце, с четками в руках
Зосима шел на брань, на поле битвы,
На помощь свыше уповая в тяжких днях.
В непредсказуемой пустыне беспощадной,
Где нет конца, куда ни глянет глаз,
Где только миражи прекрасны и прохладны,
Монах спасался уже не в первый раз.
Но этот год воспоминанья преподнес
На все оставшиеся жизни дни.
Монах подумал, что он во власти грез,
Когда увидел призрак; тот, вдали
Сигналы подавал - не уходи!
Зосима в страхе будто в землю врос.
Он тут же осенил себя крестом,
Прочел молитвы, чтоб сгинула напасть.
Не сомневался, был уверен в том,
Что дразнят духи, показывая власть.
Но голос был живой: "Не бойся, брат
И брось мне поскорее плащ - я женщина; и я нага,
Мне надобно одеться,
Чтобы в приличье пред тобой предстать.
От радости мое забилось сердце.
То Божий перст, вновь человека увидать.
Почти полвека я живу в пустыне.
Истлело платье, плоть иссохла, но жива.
Угодно было Богу, чтоб доныне
Я пребывала пред ним одна.
Но час пришел; и знаю, что поведать
Я людям жизнь свою должна
И это есть мой плач, а не беседа,
И это - исповедь из недр души, со дна."