Стоит в проёме, вздыхает тяжко:
- Я - говорит - поеду, наверно.
Вечер какой-то у нас с натяжкой,
Скоро метро закрывает двери.
Вещи готовы, - и тычет пальцем
В сторону кучи своих мешков.
- Разве что, чаю попить остаться,
До остановки дойду пешком.
- Я не хочу - говорит кивая, -
Спор начинать никому не нужный,
И выяснять чья тут хата с краю,
Жили же как-то, почти что дружно.
В чай положил ей три ложки яду,
Выпила медленно с булкой хлеба.
- Я на троллейбус уже не сяду,
Что же, тогда на такси поеду.
Выпили чай, я молчу, как прежде,
Глажу глазами её ладони,
Здесь же на кухне в моей одежде
Суп мне варила в тот вторник в полдень.
- Ты - начинает она несмело, -
Стал отстранённым и грубым будто,
Может быть, в холоде просто дело,
Минус 12 поеду утром.
Снова осталась, и так полвека
Кажется прожили мы с ней вместе.
Бедная, все порывалась ехать,
Но не могла поплатиться честью.
Где моя воля и где моя сила?
Ей не сказал: уезжай, раз тошно!
Ждал, чтобы прямо меня спросила:
- Можно уехать? Конечно можно.
Ноябрь 2019