В больном лесу, где мороки живут,
По черным дуплам прячутся и стонут.
Из птиц остались только лишь вороны.
Лешак сидит в проржавленной короне,
И от его зловонья мухи мрут.
В больном лесу ни ночи нет, ни дня.
Сплошная серость мертвая и сырость,
Где нечисть жрать страданья пристрастилась,
Оставив людям только бесов милость,
А милость хуже адова огня.
В лесу полно заблудших в нем людей,
Которые сидят, как лишаи, по кочкам
Друг друга жрут, не зная дня и ночи,
От боли их, все время рвет и корчит,
Мученья их - для лешего елей!
Им наважденья дарит мертвый лес,
В которых есть от подлости услада.
Им ничего другого тут не надо.
Ложь наважденья - высшая награда
И благо от придуманных небес.
По лесу бродит пьяный Дуремар
Давно он бросил собирать пиявок,
Но ловко ловит по болотам навок.
Имеет он на них полно заявок
И, чистый от налогов, свой навар.
Вся дрянь идет по бешеной цене,
Берут все те, кто в лес попасть мечтают,
А навки в этом сильно помогают.
Еще дороже мавок раскупают
Аборта жертвы ценятся втройне.
Убитый мамой, малое дитя,
Душой ребенок полной не владеет
Он только злобу черную имеет,
Наш мир от этого проказою болеет.
Висит, как рыба мертвая, в сетях.
Кикиморам тут платят непомерно дань
За то, что кровь сосут они умело.
Болотник ими управляет смело
Поскольку леший дал ему наделы,
За деньги выдавая гниль и дрянь.
Заблудшие по кочкам всё снуют,
В бездонности болотной пропадают.
Пиявок с бледных тел своих снимают
И за кикимор дружно погибают,
Когда в соседний лес с войной идут.
А липких наваждений пелена
От них реальность светлую скрывает,
И мороки их силы выпивают.
Довольный Леший души их вкушает,
Пирует нечисть, страхом их сильна!
Но рядом скрыт от них реальный лес,
Где по утрам чудесно солнце всходит,
И на закат свой вовремя уходит.
Где воздух чист и нечисть там не бродит
Там жить не могут ни лешак, ни бес.
Но им поверить в это не с руки,
Глаза промыть от гноя очень страшно,
К их совести взывать давно напрасно,
Палач пришел и судит беспристрастно.
Но лучше суд, чем дохнуть от тоски.