В Муйне, не выдуманная история

Владимир Лаврешкин Шах-Адамский
Вьетнамец сел недалеко на корточки.
Смотрел, как русский пьет на лежаке.
Он в униформе, и имеет корочки,
И даже авторучка есть в руке.
А русский пил шампанское французское.
Выставив пузо, и глотая из горла.
Такая уж привычка это русская,
Когда-то дома у него была.
Гремело море здесь Южно-Китайское.
Шумят кокосовые пальмы над тобой.
Красиво, и видуха была райская
Пока еще не хочется домой.
Однако солнце светит очень яркое.
И пузо красным стало как кумач.
Не рассчитал, оно такое жаркое,
Сгорел уже нечаянно, хоть плачь.
Вьетнамец сам совсем уже запарился.
Натуру русскую понять ведь не дано.
А тот с одним напитком лишь управился,
Стал пить с горла чилийское вино.
Лицо вьетнамца отражало удивление.
Сидеть на корточках наверное устал.
А русский пил с глазами умиления.
Еще и виски из сумы достал.
И он к вьетнамцу обратился неожиданно.
И попросил пофоткать на смартфон.
В России это было бы не видано,
И полицейский был бы поражен.
А для вьетнамца наглость не считается.
Не может просьбу наглостью считать.
И на смартфон пофоткав, улыбается.
А мог бы как в России задержать.