Наскучил миру вымысла дурман -
Стихи горчат, когда не слишком сладки.
Я сочиняю уличный роман -
Не только в книгах делают закладки.
Здесь персонаж по жизни плановой,
Приколами полна его шкатулка,
Хранятся в ней пакетики с травой
И звонкое ха-ха из переулка.
Крадется с мусорами по пятам
Унылая безрадостная проза,
Но я сюжеты обретаю там,
Где каждый день выруливаю дозу.
Моя страна, давай начистоту,
И наплевать, что скажут эти люди -
От них разит казармой за версту,
Так не суди да не судима буди!
Тебе из миски новости лакать,
Над пайкой кочевряжиться и охать,
А мне - вдыхать пылающий закат,
Транслируя космическую похоть.
И если ты не дружишь с головой,
То нечистью, то сволочью кружима,
Мне до звезды, я чистый плановой,
На все привык смотреть сквозь кольца дыма.
Ты, главное, так быстро не зверей,
Учись как автономная актриса
Осаживать зарвавшихся царей
Презрительными жестами нарцисса.
Ну а пока - погром, острог, отстой,
Похмельный матерок в пыли дорожной...
Со мной нельзя как с этой гопотой,
Но в принципе договориться можно.
Пусть верховодят вор, подлец и хам,
Я обещаю не мешать веселью.
Не лезь к моим закатам и стихам,
И к моему излюбленному зелью.
Не приютишь летящую звезду,
Не остановишь хлопнувшего дверью.
Я помню день, в который упаду.
Я знаю все, но ничему не верю.
Нет истин, обязательных для всех,
Их как двуногих в мире слишком много,
Поэтому отрадней слышать смех -
Безумный смех неведомого Бога.