Во тьме ночной к кому ещё взывать,
как ни к Тебе, кто неизменно рядом
и вечно добр в молчании своём.
К Тебе, кто вычеркнул понятье напролом,
чья простота крушила хитрость взгляда
несущих с упоеньем титул "знать".
Вот, просвети, идущего к Тебе,
уже всё чаще шаркающим шагом,
зачем патриций и зачем плебей... -
ужель от скуки под единым флагом
жить, возвещая братство и добро,
не зная кланов, сборищ, каст, святилищ,
не ведая о жизни на утиле,
когда иные множат серебро?
Молчишь. Ах, да... - слова опять на мне.
А Ты же понял, слово - сват безумья.
Оно уже на вздыбленной волне,
что поглотит и тюфяков, и ушлых...
И сожаленье только лишь о том,
что как-то уж неведение наше
подрастянулось... Иль ещё не вспахан
последний холм?
Потом, меж нами, мне ль с листа трубить,
открыто зная, что Тобою мера
отпущена мне на глагольный сбыт,
а почестней, скорее полумера,
с какою разве что пугать ворон,
да блазнить слух давным-давно оглохших,
кому милее ретро-патефон
с пластинкою заигранно-издохшей.
Здесь, в этих днях, где жизнь - досрочный прах,
где остекленье сбитых и притёртых
беспомощно, как дева на сносях,
здесь, в этих днях, так много "я" истёртых,
что только недоросль готова в полный рост
встать на пути вселенского позора,
не предъявляя немощи укора,
во имя грёз заткнувшей кляпом рот.
Во тьме ночной, когда приходит миг,
заботливо скрывающий событья,
когда низводит ночь следы "благих"
деяний дня на грани быть не быть нам,
так просто забывается вчера
в угоду предсказуемому завтра,
как в эйфории голосят "Ура!",
а в трансе и раскатистей - "Да здравствует!..".
Во тьме ночной, когда приходит мир,
рождающий сонм ангельских чудовищ
в счёт превращенья бытия в трактир,
где половой едва ль разделит долю,
бегущие, что узник из тюрьмы,
мы вновь цепляемся за ложные посылы,
что вот, ещё, усилие в полсилы
и мы разрушим заповедник тьмы.
Здесь, в этих днях, сподвигнутых к ущербу,
где правят боль, насилие, тюрьма,
слова Твои звучат как птичий щебет:
лишь тешат блажь смартфонного ума.
И мудро жить день ото дня всё проще:
в запросах нет ни неба, ни молитв.
Да что молитв, когда взрастают рощи,
уже лишь только меж могильных плит.
Тебе ли, мне, ему, иль всё же нам
по силам новь без "может быть", "позвольте",
где только к "что" возможно слово хлам,
а "кто", насытившись до дна свободой воли,
придёт воочию к подобью Твоему,
низвергнув в вечность "разделяй и властвуй"...
придёт, как только чрез Тебя к Отцу,
путём единственным земным - путём участья.
Поклон Тебе, что оставляешь мне,
вкушающему "смак" гнилой эпохи,
пылить задворки, не смещаясь в центр...
Босым бродить по снега белизне
в рассветный час, благословлять те крохи,
что Ты послал, идти, минуя цель.