Дом.
Дом наполнятся парфюмом с ядовито-кислым запахом, он создаёт атмосферу диких полей, с плантациями канапельного взращивание.
Душистыми листьями и горьким привкусом проливается этот аромат по комнатам.
Я ощущаю как дотрагиваюсь кончиками пальцем до комода представляя как иду между рядами полевых плодов.
Я прихожу в себя. открываю окно, чтоб хоть немного разбавить этот прекрасно-терпкий аромат.
Движение деревьев за окном вызывает на душе какую-то тревогу.
Ветер обрывает листья, а значит осень близка. Очень медленно и громко скрепит оконный карниз, давай понять, что довольно проветривать помещение.
Кто бы мог подумать, что мебель будет диктовать мне условия.
В доме стало зябко, я беру плед и выхожу на крыльцо, плюхаясь в кривенькое старое кресло моего отца. Скрип на столько дикий, будто животное стонущие после принятия в грудь пули.
На столике рядом лежит давно остывшая чашка с чаем, практически полная.
Она покрылась пыльцой, которая беспощадно покрыло все в радиусе 150 километров.
Я смотрю вглубь леса, крик птиц, журчание ручья вновь возвращают меня в прошлое.
Зачем я здесь?
Написание данной прозы, или очередного лирического стиха? Мелочь ! Нет. Я тут совсем не за музой.
Меня привело сюда былое чувство опустошения. Оно проследовало меня долгое и мучительное время. Я считала, что вернувшись в этот ветхий домик, я забуду о всех накипевших проблемах.
Так и случилось.
Я растворилась в дверных проемах, в огромных щелях в полу, в скрипе второго этажа, в пыльных крупицах в воздухе.
Городская суета окончательно подписала мне приговор.
Но я не сдамся просто так.
Настал вечер, я вернулась в дом и закрыла окно.
Я не просто вернулась в этот дом— я обрела себя в нем.
Я больше не прежняя городская смесь мокрых улиц и запах трамвайных путей...
Я теперь другая.
Я природа, я небо, звёзды, атмосфера, воздух, созвездие.
Я — жива.