Было три часа ночи. Или четыре? Скорее, четыре.
Было чувство, что вот-вот и – настанет утро.
А за близкими окнами – каждый в своей квартире –
Спали мужчины и женщины и, видимо, поступали мудро.
А мы с тобой, как две свихнувшиеся летучие мыши,
Метались по тёмным улицам и старались не говорить загадками.
Я иногда замолкал, чтоб услышать, как нервно ты дышишь.
И чтоб увидеть, как футболка у тебя на груди собирается складками.
А потом небо поблёкло.
Ночь покряхтела и сказала: «Хватит».
От твоего дома, пиная битые стёкла,
Шёл углами: катет, еще один катет...
Ложиться спать совершенно не было смысла.
До работы времени – лишь умыться и утолить режимный голод.
Я сидел на лавочке и, пуская дым коромыслом,
Слушал, как просыпается своё недоспавший город.
Он зевал и поскрипывал дверями подъездов с пружинами,
Подсвечивал стоэтажную шёрстку огоньками-лампадками.
Я подумал: ночью мы были с тобой одержимые,
И всё, что мы видели, – считали хорошими знаками.
Но к чертям символизм – он не представляется численно!
Каждое дно – второе? И даже третье? Да какая разница?!
Я чувствую, ты всерьёз завладела моими мыслями.
И, знаешь, мне это всё больше и больше нравится.