МЛАДШИЕ БОГИ СТАРШИЕ
д и п т и х
МЛАДШИЕ БОГИ
Младшие боги толпятся, хихикают в ладошку,
отталкивают друг друга локтями,
тянутся посмотреть – что же там творится, на этом очередном
маленьком шарике,
таком нелепом.
Они напоминают школьников
на лабораторной по биологии,
когда учитель вышел на минутку, –
с кем не бывает, –
и они вот-вот на радостях грохнут микроскоп
со всеми инфузориями-туфельками
и хламидомонадами.
Они пыхтят и сопят,
высунув от усердия острые язычки,
помешивают сломанными карандашами
культуру в пробирках, –
на полу похрустывают
осколки разнокалиберных колбочек
и чьих-то жизней.
А что случится, если вот эту вот
крошечную розовую двуногую штуковину
поддеть и зафигачить во-он туда,
где дрыгается такая же, но с длинной
светлой шёрсткой на голове?
– Ну до чего ж смешон, уродец,
глядите, глядите, как посверкивают
эти крохотные стёклышки у него на глазах!
Младшие боги дружно смеются
(а самый шустрый - ну просто в голос ржёт),
когда эти две фигурки под микроскопом
вдруг начинают на грязном предметном стекле
замысловатый, но бессмысленный танец.
Потом та, что поменьше, – с длинной шёрсткой, –
заигравшись на краешке, бухается куда-то
на пол, и её, конечно, уже не найти
в этой пыли, ну и ладно.
А уродец зачем-то срывает с себя стёклышки,
отшвыривает их прочь,
и из его уморительных глазок
начинает сочиться вода.
А потом он падает на колени
и долго-долго, скучно-прескучно
стоит не шевелясь,
сложив ладошки перед грудью
и задрав голову кверху, –
видимо, притворяется мёртвым.
– Да они же почти разумны! – радуются
младшие боги
и тыкают в шарик ланцетами, скальпелями
и перочинными ножичками.
А самый шустрый
уже разжёг спиртовку
и греет щипцы.
...Когда старшие боги вернутся,
они, конечно, наведут порядок,
и младшие, всё ещё тихо хихикая,
рассядутся по своим местам.
Бог с ним, с шариком.
Шариков таких в кабинете биологии – немеряно.
Правда, этот был
самый
смешной.
4.02.2006
СТАРШИЕ БОГИ
В серебряной вселенной старших богов
всё до ужаса гармоничненько.
Никто никогда никого не…
– убивает
– истязает
– ввергает в тоску, во тьму,
в биполярное расстройство,
в пучину и скрежет зубовный.
Старшие боги не нуждаются в грубых развлечениях.
Уже не нуждаются.
Чинно, с олимпийским спокойствием,
взирают они
на кружащие у их подножий миры.
Миров этих – сизая беременная хренова туча.
Они кружатся и клубятся,
они вот-вот развоплотятся
и стелются, и пенятся,
они вот-вот изменятся…
Они подобны снежинкам.
Метель, завируха, вьюга миров.
«Опять малыши гонят пургу, – зевают старшие боги. –
Ну сколько ж можно, всё-то им неймётся».
И помавают руками старшие боги,
величественно и синхронно,
и отворачивают они лики свои.
Р-р-раз – и утихла метель, улеглась пурга,
перестала куриться позёмка –
и растаяли снежинки-миры,
как и не было их совсем.
Старшие боги любят порядок.
…А самый шустрый давно уже стал
самым солидным.
Он сидит выше всех, весь заплывший,
обрюзгший весь, как Джабба-Зе-Хат,
и мурлычет себе под нос:
«Слава богу, слава богу, слава богу,
слава мне».
Щипцы и спиртовка, однако, у него всегда под рукой –
мало ли что, бог их знает, а вдруг
понадобятся.
2017