Сонная артерия твоя острее, чем широколезвийная секира;
Она глубже, чем философские стихи Ницше.
Повернута на обозрение всему кровавому миру
И ко мне - ученому принцу.
В дневник её закопаю властью буквами свыше,
Я пером из механической курицы туда запишу.
И строки побегут поэзии бывшей
Чернилами белыми в безробную белиберду.
Век прошла и второй, не вкусив добра -
Да чего же теперь глотать?
Чёрной зависти и кошель язв подавай,
И хрипло со ртом за тысяч пять!
Изваяние за четырнадцать иен,
Что пульсирует сжирающе долго:
Просто русой крови и представлено всем,
Как самолюбивый орган.
Там червь в сердце пиковый, мертвый шут,
Трупы труппы и ветер без стона.
Перед моими глазами не шея, а грешный плут -
С честью, Веной и совестью сонной.