* * *
О, не вдруг через кроны светлый луч проник —
тёмный зверь вздохнул, закачался папоротник,
комары зазвенели — тоже божьи твари.
— Как нога? — Заживает. Пойдём, товарищ!..
И пошли. Синий ветер качал вершины,
неустойчивый, как подвыпивший матерщинник.
Облака, негодуя, сходились, как дуэлянты, —
лишь берёзы вставали от нежности на пуанты.
Помню, пот заливал глаза и грызли плечи
рюкзаки, а мы уже воспаряли над лесом, легче
хвойных запахов, смешанных с птичьим гвалтом…
Так я жил — пусть родился я грубоватым —
и в конце не точка, а жирная запятая:
меж сосной и высокой звездой
в тумане растаю,