Завёлся вдруг сердечный друг. Здесь, в высокогорье, друзей не выбирают — небо близко, тянет в него, а горы приковывают глаза к своей красоте и потому редкость человеческих особей на поверхности не волнует.
Друг сказал, что зовут его Гоб. Он оказался умным собеседником с редким умением слышать и понимать. Работая художником в данный момент, Гоб нисколько не кичился своей занятостью или знаменитостью. Вчера он пришёл после знойного июньского дня и принес в студию маленький нимб, который оказался удачным подарком для картины, которая была почти готова.
— Это за четвёртый год веганства — венец признания.
— Спасибо, Гоб! Удивительно, как ты можешь слышать то, о чём думают?
Он удобно расположился на диване.
— Это всего лишь практика! — ответил своим чудесным голосом Гоб, но было заметно, что ему приятно слышать восхищение в свой адрес.
— Все эти ваши лампы, провода, дурно пахнущие машины и ненужные мысли я давно прощаю, хотя, хочется иногда шандарахнуть всё одним махом, но с кем же я тогда буду работать?
— Ах, милый Гоб! Твоя щедрость очевидна. Особенно хороша твоя сегодняшняя акварель. Хотя, удивляюсь, как ты терпишь все эти лампы, провода...
— Лампы терпимы, а вот мысли, мысли эти человеческие! Они ставят меня в положение ублюдка! Провода, провода! Их могло бы и не быть, если бы Теслу не грохнули! Жаль, я был занят тогда проблемами на Эээжжээ.
— Ах, милый Гоб, понимаю…
— Верочка, ты всегда меня понимаешь и поддерживаешь — это разумно.
— Не всегда, Гоб. Как большинство из нас, страшит гнев небес, даже когда это красиво…
— Сегодня на своей акварели я лишь разрыхлил края облаков и вспушил свою фантазию. Что в этом страшного? Не на океане же! И не на войне ни на какой вашей мирной или не мирной. Так, игра артистической натуры. Но я же знаю, Верочка, что по большому счёту, меня не берут так уж близко к сердцу. Даже «гадом» называют в каких-то народах! Собакой! Пялятся в одно небо! А кликух столько у меня — уши вянут! Жаль, что грохнулись тогда с этой недостроенной долбанной башни и сильно ударились бошками — до сих пор не понимают друг друга, даже с переводчиками.
— Да, милый Гоб, жаль, что ты был занят другими делами, когда грохнулась эта долбанная башня. Кажется, тогда была проблема с нашим Солнцем?
— Да нет… Просто, отдыхал.