Первый вопрос, который задала Дарье, едва переступив порог их квартиры:
- На горшок, Дашенька, ходишь?
Ребенок стоял, стоял, ничего не говоря, и только мило улыбнулся мне. Проходя дальше в комнату, а следом за мной шел дед, возьми да и скажи ей:
- Даша, если не станешь пользоваться горшком, мы на него д-е-д-а посадим.
И тут внучка стремительно помчалась в угол, где стоял зеленый горшок, ухватила его двумя руками и также бегом направилась в маленькую спаленку, поставила его за дверью, закрыв ее со словами:
- Не дам деду, это м-о-й горшок!
А дальше стала у двери и заслонила ее руками ровно на столько на сколько позволял это сделать возраст - два с половиной года.
Не угомонившись, пришлось ее спросить:
- А почему же не пользуешься им?
В ответ прозвучало:
- Н-е д-а-м, он мой!
Надо сказать к каким только хитростям и уговорам приходилось прибегать – результата не было. У ребенка, привыкшего пользоваться памперсами, не выработалась привычка к горшку.
- А если твой, то покажи, что он тебе н-у-ж-е-н.
С таким словами мы с ней вдвоем зашли в спальню, и Дарья сделала, что ей нужно. Как я была рада! Похвала моя прибавила и ей радости. Примерно через час пришлось прибегнуть опять к провокации:
- Может уже опять пора воспользоваться горшком, а то вдруг деду тоже понадобится.
Бедный ребенок б-е-г-о-м устремился в спальню, я за ней, и благополучно все сделал. Освобожденный, помытый и сияющий горшок был опять водворен за закрытую дверь с теми же словами:
- Не дам д-е-д-у!
Думала ли я, что за два таких приезда моя Дарья потянется к горшку тем местом, которое и нуждалось в нем? Может и надеялась где-то в глубине души.
Попозже шуточки по этому поводу пришлось отменить – слишком бурной была реакция на слова.
И строки из стихотворения Федора Тютчева сразу сплыли в памяти «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется».