постмодернистка в сарафане
совсем без нижнего белья
меня водила утром ранним
под стены древнего кремля
а я, признаться, ближе к совам
и не активен по утрам
ещё июль прилип к нам, словно
раскочегаренный хамам
я плёлся сзади и уныло
смотрел на тонкий сарафан
под ним, играя, тело плыло
короче – юный, гибкий стан
щас про уста и про ланиты
сказать бы надо пару слов
но тут, чуть взмокшая, «лолита»
рванула в сторону кустов
и там с улыбкой отрешённой
присев на стриженый газон
она журчанием резонным
ведь был же у неё резон
закольцевала всё на свете –
и стены древнего кремля
и век, последний на планете
в котором, жив надеждой я