КНИГА ЧАСОВ
Книга Монашеской жизни
Я живу своей жизнью в кругах, которые расширяются
И бесконечно разворачиваются,
Я могу не дойти до последнего, но я скольжу
, Крепко привязанный к своей цели.
Вокруг старой башни, темной на фоне неба,
Гудит биение моих крыльев,
Я кружу вокруг Бога, проносясь далеко и высоко
сквозь тысячелетия.
Что я-птица, которая скользит по облакам,
Или дикий шторм, или великая песня?
Многие рисовали ее. Но был один
, Который черпал свои сияющие краски из солнца.
Таинственно светящаяся сквозь тусклый фон
Когда он страдал она пришла к нему,
И вся тяжелая боль в его сердце
поднялась в его руках и прокралась в его искусство.
Его холст-прекрасная яркая вуаль
, Сквозь которую сияет ее печаль. Там, где
Текстура ее печальных губ плотно
сжата, начинает мягко проступать дрожащая улыбка ...
Хотя ангелы с семью свечами освещают место
, Вы не можете прочитать тайну ее лица.
У меня было много братьев В рясах, одетых
В южные монастыри, где растет лавр,
Они рисуют Мадонн, похожих на прекрасных человеческих матерей
, И я мечтаю о юных Титианах и других
, В которых сияет сияющим сиянием Бог.
Но хотя мое бдение постоянно я держу
, Мой Бог темен—как сотканная текучая текстура,
Сотня питающих корней, все переплетено;
Я знаю только, что от Его тепла я расту.
Большего я не знаю: корни мои скрыты глубоко
, ветви мои только колышутся ветром.
Ты, Тревожный! И разве ты не слышишь
, как против тебя поют все мои бушующие чувства?
О лице твоем кругами приближаясь
, Мысль Моя плывет, как трепещущее белое крыло.
Разве ты не видишь, что пред тобою стоит душа моя
В безмолвии, окутанная молитвой моей Весенней, чтобы помолиться?
Но когда твой взор останавливается на мне тогда вся моя жизнь
Когда ты спишь, тогда я-твой Сон,
Но когда ты бодрствуешь, Я-твоя Воля
, Могущественная великолепием, сияющая и возвышенная,
Расширяющаяся, как далекое пространство, освещенное звездами и
все еще В далеком мистическом царстве Времени.
Я люблю темные часы моей жизни,
В которые мои чувства оживают и углубляются, В то
время как, как от слабого фимиама увядших цветов
Или старых писем, Я волшебным
Образом погружаюсь в минувшие дни: снова Я отдаю
Себя прошлому:—снова Я живу.
..
Тогда меня трясет, как бушующая буря
Трясет спелое дерево, растущее над могилой
, Вокруг холодной глины которой быстро и тепло вьются корни,—
И прекрасные юношеские видения, сиявшие ярко и отважно,
Мечты, которые были так близки и долго,
Снова теряются в печали и песне.
Дневная Книга Паломничества
-Ты Легенда и Сон
, Который, как шепот, плывет вокруг всех людей,
Глубокая и задумчивая тишина, которая, Кажется,
После того, как пробил час, закрывается снова.
И когда день сонным жестом сгибается
И погружается в сон под вечерними небесами,
Как с каждой крыши поднимается башня дыма
, Так и Царство Твое, Боже мой, вокруг меня поднимается.
Все те, кто ищут тебя соблазнить тебя,
и тех, кто хотел связать тебя,
чтобы жест и форма.
Но я хотел бы понять тебя
, как на Большой Земле разворачивается тебя.
Ты growest с моей зрелости,
ты в штиль и шторм.
Я прошу у тебя нет тщеславия
доказательств и испытать тебя.
Ты был в вечность старый.
Проанализировать никаких чудес для меня,
но оправдать твои законы для меня
, который, как годы проходят мимо меня.
Все беззвучно раскрываться.
В доме был тот, кто поднялся с пиршества
И отправился скитаться по дальним землям.,
Потому что где-то далеко на Востоке
было место, которое он искал, где стоит великая Церковь.
И всегда дети его, преломляя хлеб свой,
Вспоминали о нем, воскресали и благословляли его, как умершего.
В другом доме был тот, Который умер,
Который все еще сидел за столом и пил из стакана
И всегда оставался в стенах
, потому что из дома он больше не мог выйти.
И дети его отправились искать место
, где стоит великая Церковь, которую он забыл.
Погаси мои глаза, я все еще вижу тебя,
Закрой мои уши, Я слышу, как падают твои шаги.,
И без ног я все еще могу следовать за тобой,
И без голоса я все еще могу к тебе обращаться.
Разорвите мои руки, и я смогу обнять вас,
Обнять сердцем, как рукой.
Держи мое сердце, мой мозг воспламенит тебя
, Как лен воспламеняется от зажженного огня-клейма—
И пламя пронесется стремительным потоком
Через все поющие потоки моей крови.
Глубокой ночью я копаю для тебя, О Сокровище!
Чтобы искать тебя по всему миру, я скитаюсь,
Ибо всякое изобилие-лишь скудная мера
твоей яркой красоты, которая еще впереди.
По дороге к тебе листья развеваются,
Немногие идут по нему, путь долог и крут,
ты живешь в одиночестве—О, неужели твое пылающее
Сердце в какой-то далекой долине спит?
Мои окровавленные руки, покрытые синяками от рытья, Я поднял,
Распростер, как дерево, Я протягиваю их в воздух
Чтобы найти тебя, прежде чем день превратится в ночь;
Я протягиваю руку в пространство, чтобы найти тебя там ...
Затем, как бы с быстрым нетерпеливым жестом,
Вспыхивая от далеких звезд на размашистом крыле,
Вы приходите, и над землей волшебный покров
Крадется мягко, как дождь падает весной.