Стоишь, качаясь одиноко
в туманной дымке много лет,
ветрами злобными жестоко
была ты бита,им в ответ,
молча лишь шишки рассыпала
да ветви редкие качала.
Буран хлестал и выли вьюги
мороз треща тебя пытал,
но ты, держалась от натуги,
а он злодей не отступал.
Зимы морозные рассветы
одна встречала на посту,
прощая ей обиды эти
ждала с надеждою весну.
Встречала мартовскую слякоть,
сосулек слушая капель,
тебе хотелось с ними плакать
как плачет тихая свирель.
С прилётом первых птиц весенних
ты оживала всякий раз,
даря приют в ветвях смиренных
под щебетливый звонкий глас.
Ждала ты утренних восходов,
погожих,жарких,летних дней,
встречая первых рыболовов
под кроной редкою своей.
Июльской жаркою порою
от вспышку молнии немой,
её невидимой рукою
ты потеряла облик свой.
Но ты с утратой не смирилась
и как больной с болезнью билась;
вновь поднялась и ожила
лишь шрам на кроне сохраня.
С приходом осени печальной,
с отлётом скорым первых птиц,
дарила им слезой янтарной
в тумане утренних зарниц,
своё последние прощанье
как о былом воспоминанье.
И всякий раз,глядя в окно,
тебя встречаю долгим взором;
стоишь ты памяти дозором
стихиям каверзным на зло.
Как ратный воин бережёшь
пределы родины широкой,
и благодарности не ждёшь
ты от судьбы своей жестокой.
Минуют чередой года,
сменятся жизни поколенья,
заменит кто-то и меня
глядя в окно смирив волненье;
и ты, тогда далёкий друг
поведай о судьбе свершённой,
пусть разомкнётся жизни круг
строкой тобою вдохновенный.