Мой милый друг,я Вас люблю,
и этим словом изначальным
мотивом скорым и венчальным,
одну лишь Вас боготворю.
Люблю в Вас пылкую игривость,
Ваш сердцу ясный,дивный слог,
его читал я как пророк
забыв порой свою учтивость,
молитвой движимый святой
я преклонялся головой,
гоня прочь праздность и сонливость
перед иконой золотой.
Но в позолоченном окладе
я, видел образ Ваш один;
среди возвышенных вершин
скрывался в белом он тумане,
и я как скорбный пилигрим
к нему без устали стремился,
грустил,безумствовал,молился,
был оклеветан и гоним.
В различных всех перипетиях
я смешан был пустой молвой,
пресытившись её хандрой
я уносился прочь на крыльях
лишь движим верою святой;
что родилась в груди поэта
в миг вспыхнув огненной искрой,
и в строчках этого сюжета
легла нежданно предо мной.
Я Вас люблю,любовью нежной,
что сердце может в нас излить;
грехи прощая жизни грешной
где можем ей мы послужить,
той бескорыстною заботой
о ближнем нашем каждый час;
как я желал увидеть Вас,
такой восторженной и кроткой
в сиянье несравненных глаз.
Мне очи Ваши будто звёзды
алмазным заревом горя,
в далёком небе со двора
меня пленяли на морозе
в холодной стуже января;
в них бесконечное сиянье
слилося с бездной неземной,
меня бросало в содроганье
та встреча с вечной красотой.
Поверьте,волею покорной,
одну лишь ныне Вас люблю;
минутою беспрекословной
увидеть снова Вас хочу.
Чтоб сердцу милая улыбка
вновь заиграла на устах,
и моя скромная попытка
с тем поцелуем на губах,
легла б в изысканном порыве
уняв в груди сомненья сонм,
и гласы в радостном мотиве
слились бы в общий унисон.
Я Вас люблю,и знаю верно,
что разлюбить не в силах я
того,кого мы так безмерно
любить обязаны всегда.
С тем чувством ревности и боли,
что дарит нам всечасно жизнь,
пока стучит по чьей-то воле
в груди священный властелин.
Примите тайное признанье
мой Друг,той искренней любви,
и с этой строчкой в окончанье
вновь я шепчу-je vous aime...