Рисунок автора
Муза к ночи меня посетила:
Мол, пиитам привет, как дела?
И улыбкой своей одарила,
И «поэтом» меня назвала!
В ожидании везенья такого
Классик мною был трижды прочтён,
Чтобы с музой не вышло облома,
Коньячок сразу был припасён.
Коньячок и рюмашки на стол я,
Под дежурный набор лёгких фраз,
А мне Муза; «Пиит ты мой скромный,
Принеси-ка стаканы для нас!»
Я опешил: «Стаканами? Дамы?»
Доверительно Муза мне: «Да,
Набухались с Серёгой когда мы,
«Клён опавший» слабал он тогда!»
Я слетал за стаканами мухой,
Вдруг, «нетленку» и я напишу?
Ведь, бухал и Твардовский, по слухам,
А Хайям – тот курил анашу!
Мы бутылку вторую допили,
Ну, а третью - сам Бог пить велел,
Вдохновенье примчало на крыльях,
Подхватило, и я - «полетел».
Я за бёдра держал Музу крепко,
Повторял: «Муза, не улетай!»
А она всё смеялась, кокетка,
И твердила: «Полней наливай!».
Говорил я: «Не от коньяка я,
Полон весь колдовского огня,
И я страстью буквально пылаю,
И на лирику тянет меня».
«Посвяти мне, хотя б, пару строчек!
Ну, давай же, пиит мой, утешь!»
Отхлебнул я ещё лишь глоточек –
И, что дальше – не помню, хоть режь!
Утром Муза звонила, желчь вылить,
Не стесняясь особо в словах:
«Ну, мужчины пошли: ни вам - выпить,
Ни вам - даму прославить в стихах!»
Я готовлюсь теперь к новой встрече,
Пью коньяк с утреца натощак,
Но слова, что для будущей речи,
На стихи не ложатся никак.