Пустота.
Она стелется тысячью мертвенных фьордов,
Окровавленных коркой по-новой замёрзших снегов.
О её «ничего» разбиваются толщи гремящих бурунов,
Но ни звука не вырвется в небо на спинах ветров.
Каждый шаг по просторной и гладкой,
Как будто бы мраморной глади,
Словно подвиг. Но стой —
Не крестовый поход.
А скорей в предрассветную хмарь
Под конвоем и вымерзшей бранью
На помост — горделвый в молчанье —
Восход.
Пустота. Необъятная белая ширь. Бес-пре-дель-ность!
Безразличное царство взирает на муки творца...
И венчает его то ли звёздной, то ль снежною пылью.
Ах как схожи с полынью
Блестящие грани венца!
Пустота. Из которой лукавый рождает пороки.
Пустота. В коей нет ни концов, ни каких-то начал.
В ней безвластны людские слова и извечные боги,
Потому что из собственной боли
Я ее создавал.