Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.
Марина Цветаева
Даже плохая поэзия всегда возникает от искреннего чувства.
Оскар Уайльд
Человек либо сходит с ума, либо пишет стихи.
Гораций
Стихи не умирают, рукописи не горят
Овидий
Царевны
По картине К. Маковского «Игра в жмурки»
В сказочном дворце царевны живут,
Не забот, ни печалей не знают.
Ткут, вышивают, да песни поют.
И о принце прекрасном мечтают.
Одна лишь забава – жмурки для них.
Меж собою резвятся царевны.
Но грусть тоска изводит одних,
Итоги жизни плачевны.
Не отдаёт их замуж батюшка-царь.
Нет для них женихов православных,
Чтоб подходили по чину как встарь,
Из времён заветных столь славных.
Вот и резвятся царевны между собой
В царских палатах, словно в монастыре.
И грусть – тоска их точит порой.
Что кончится вся постригом на алтаре.
В жмурки играют, молитвы поют,
День за днём годы их пролетают.
Словно в клетке златой царевны живут.
Что творится вокруг и взаправду не знают.
Зимняя ночь
По картине А. Нечаева «Наволоки. Зимняя ночь»
Тёмно-синяя зимняя ночь.
Жёлтый свет фонарей.
Как этот путь превозмочь?
Душа горит от страстей.
В конце пути виден храм.
Но как дойти до него?
«Аз отомщён и всем вам воздам!»
Большего нет ничего.
Светит к храму фонарь.
Длинная зимняя ночь.
Уж спать ушёл пономарь.
Но разве он может помочь?
Но тянется к храму душа.
Хоть ночь давно на дворе.
А за душой ни гроша.
Прозренье придёт на заре.
Как хочется грех искупить.
Но зимняя ночь на пути
И темень как пережить.
И что там ждёт впереди?
* * *
Под ногами снег скрипит.
Ночь зима, луна искрится.
Над тропой фонарь висит,
Свет от фонаря струится.
На тропинке ни души.
А вокруг ночная стужа.
Город маленький в глуши.
Тени на свету лишь кружат.
Одинокий я иду,
Позабытый в этом мире,
Весь у звёзд я на виду.
Что поют в небесном клире.
Одинокая душа
Всё бредёт, куда не зная.
За душою ни гроша,
Только ночь вокруг немая.
Лютый февраль
Лютый нынче февраль,
Балует морозом трескучим.
Похолодало вокруг как встарь.
Холодом дует могучим.
Замёрзли деревья, стоят и скрипят.
Небо бездонное солнышком светится
Пичужки спрятались, не пищат.
Мороз ледяным посохом метится.
Окна размалевал он в узорах все.
Снежные шапки нахлобучил на дома.
А природа мечтают уже о весне.
И просыпается тихо сама.
Но лютует февраль, холодами грозит.
Как не хочется ему уходить.
Но с мартом скоро весна прилетит.
Станет по-своему миром вершить.
Пусть февраль всё лютует пока.
Вьюги снежные пусть завывают.
Но летит к нам весна, походка легка,
Денёчки растут и февраль провожают.
Небесные глазки
Небо взглянуло большими глазами.
И вниз покатилась каплей слеза.
Расплакалось тут же уныло дождями,
Вода засверкала как бирюза.
Немигающий глаз смотрит с неба на землю.
Как обычно идут там земные дела?
«Дождями её непременно объемлю», -
Шепчет небо простые слова.
Насупившись смотрит небо очами.
А слезинки текут и капают вниз.
Солнце за тучкой играет лучами.
Скоро исправит небесный каприз.
Насухо вытрет небесные глазки.
Нас улыбнуться друг другу заставит.
Произойдёт всё без подсказки.
Ошибки небесные быстро исправит.
Но плачут пока небесные глазки.
Дождик слезами на землю бежит.
За тучкою спрятались яркие краски.
Скуксилось небо, несносно брюзжит.
Конец зиме, пропели петухи,
Весна-Красна спускается на землю.
Полночный час настал, сторожку Леший
Отсторожил, - ныряй в дупло и спи!
А.Н. Островский «Снегурочка»
Пропели петухи приход Весны-красны.
И солнце греет ярче сквозь морозы.
И помыслы чисты и, кажется ясны.
К Восьмому марта жёлтые цветут мимозы.
А лешие зимы забрались на покой.
В дубравы непролазные, чащобы.
Весну же славят все наперебой.
И поскорей тепло явилось чтобы.
Пропели петухи; «Да, здравствует Весна!»
Уж птицы возвратятся скоро с юга.
Снег стает, и начнётся кутерьма.
И Водяной нырнёт в болото с перепуга.
Но тужится Зима, не хочет уступать.
И челядь заставляет хулиганить.
Но лешие хотят уже поспать,
А дятлы продолжают барабанить.
«Конец Зиме!» – приветствует народ.
Летит Весна на крыльях стаи птичьей.
Уж скоро побежит водоворот
Расплещется во всём своём величье.
Весна-Красна к нам скоро прилетит.
Хотя Зима по-прежнему буянит.
Синичка песенку свою ей просвистит,
И на покой метунью белую отправит.
Последний день Зимы
По картине К.Ф. Юона «Конец зимы. Полдень». 1929 г.
Кончается февраль,
Настал прощальный день.
Всё движется как встарь,
Весны крадётся тень.
Последний день Зимы
Сказал всем: «До свиданья!».
А до Весны часы
Сбываются желанья.
И солнце светит ярче,
Звенят сильней капели,
И днями стало жарче,
И унеслись метели.
Последний зимний день.
К Весне летит планета.
Сдвинь шапку набекрень,
Зима Весной согрета.
Поздравление с праздником
Что-то в году февраль задержался
Хоть март начался и готов ворожить.
Мороз ещё не совсем накричался.
И продолжает с метелью кружить.
Но мы-то все знаем, что день есть особый.
Его кавалеры ждут непременно.
Каждый даму поздравить готовый,
Любовь подарить, пожелать, несомненно.
Мы дарим вниманье, цветы и конфеты.
Не забываем себя подарить.
И сочиняем стихи и куплеты.
Готовы при этом всегда пошалить.
И пусть этот март морозит и вьюжит.
В душе нашей радость от милых подруг.
Женский праздник всех в танце закружит.
И счастье большое примчится к нам вдруг.
Милые дамы, жёны, подруги,
Пусть в вашей жизни сбудется всё.
Пусть ваши будни летят без натуги.
В сердце любовь бурлит горячо.
Грач
Ещё куражится Зима,
Морозит шибко и метелит.
И на дорогах кутерьма.
А март пришёл и уж капелит.
Вот грач-разведчик прилетел.
И важно ходит по сугробу.
Сугроб под настом зачерствел.
Весне грач показал дорогу.
Во фраке чёрном важный грач.
Предвестник он Весны священной.
Пройдёт вальяжно, а то вскачь.
Своей походочкой надменной.
И пусть Зима всё ворожит.
Летит Весна на птичьих крыльях.
И грач-разведчик поспешит,
Весна приложит все усилья.
Отправит Зиму отдыхать:
«Пора сестрица, собирайся,
И не к чему теперь пенять
Весна пришла, с ней повстречайся!»
Масленица
Прошла Зима и вот Весна.
На небе жарче солнце греет.
Все рады этому сполна,
Заметно день уже светлеет.
И Масленица к нам пришла
Блины пекут как символ солнца.
Надежда новая взошла.
И постучалась к нам в оконце.
И чучело Зимы несут.
И дружно водят хороводы.
И лишь потом его сожгут,
Чтоб миновали все невзгоды.
Танцуй и пой, да веселись.
И радуйся до воскресенья.
Ну, а затем за ум берись,
И попроси у всех прощенья.
Гори Зима и улетай.
С собою забери невзгоды.
Удача нас не забывай.
Чтоб счастье приносили годы.
Мартовская песня
Песню поёт, кот гуляя по крыше,
Кошке своей тёплым мартовским днём,
«Мяу!» кота улетает всё выше,
Страсть, разжигая в кошке огнём.
Мурка мурлычет, глазки зажмурив,
Спинкой своею трётся, урчит.
Время пришло, пора бедокурить,
Грач мудро смотрит и клювом стучит.
Мартовский кот свою песнь распевает.
Кошка млеет от песни такой.
Каждой нотой весну величает.
Теряя весною и сон, и покой.
Поёт кот на крыше свои серенады,
Мартовский день удлиняет свой бег.
Для песни любви нет больше преграды,
Пора зиме уходить на ночлег.
Кот и кошка гуляют по крыше.
Нежно мяукают, трутся урча.
И радость весенняя ближе и ближе.
Весенняя ласка так горяча.
Моя Россея
Моя Россея, срединный мир.
Всё в тебе не эдак и не так!
То нищета, то роскошный пир,
Яркая вспышка и беспросветный мрак.
Шикарные дворцы и клозетов дерьмо.
Всё перемешалось Россея в тебе.
Полёт души и чёрное дно,
Тысячелетней историей в судьбе.
Но, ты Россея – моя страна.
Твоя судьба – жизнь моя.
И я горжусь тобою сполна,
Свою любовь к тебе не тая.
Моя Россея, срединный мир.
Ничто с тобой не сравнится.
Непризнанный всеми великий кумир,
Верю, с тобой ничего не случится.
Король Артур и рыцари круглого стола
Король Артур и рыцари стола,
Того, что кругом обрамлён.
Их жизнь легендой обросла,
Король величьем вознесён.
Как много благородства в них,
Что равные сидят по кругу.
Достоинство для них самих
Где каждый помогает другу.
Где каждый рыцарь равный брат.
Там поддержать друг друга смогут.
Где каждый поделиться рад.
И в трудный час всегда помогут.
Двенадцать рыцарей стола.
А с ними доблестный Артур,
И славу их несёт молва.
И благородства чересчур.
Этот бал
Изысканный ужин, прекрасный бал.
Без забот веселится свет.
Восторгов и аплодисментов просто шквал.
Закончится бал поздно, чуть свет.
Дамы в кринолинах, во фраках кавалеры.
Большие люстры освещают большую залу.
Блестят эполетами бравые офицеры,
Под стать всему шикарному балу.
Вальсы, мазурки и котильоны.
Неистово пары в танцах кружатся.
В свете наступили танцевальные сезоны.
На них невесты и женихи стайкой роятся.
Музыка играет, свет веселится.
Прекрасно всё и благочинно.
Вина в бокалах маняще искрятся.
Всё выглядит ярко, изящно картинно.
В лету канул этот чудесный бал.
Нет больше дам, как нет и кавалеров.
Пронёсся по балу разрушительный шквал,
И множество сменилось интерьеров.
Лоно
На картину Франсуа Курбе «Происхождение мира» 1866 г.
Лоно раскрылось цветком,
Жизнь зарождается в нём,
Служит для мира толчком,
Горит новотворным огнём.
Первоисточник всего.
Хоть пугает оно.
Но ярче нет ничего,
Лучшего всё равно.
Его воспевают в веках.
Придумали слово любовь.
И без него, как впотьмах.
Собой взбудоражит всю кровь.
Природа устроила так.
Что тянет лоно к себе.
А без него жизнь пустяк.
В этой великой борьбе.
Но лоно показывать грех.
Велят его прикрывать.
Но лоно ещё для утех,
Готовое соблазнять.
И служат люди ему.
И тайно боготворят.
Как проклятому клейму.
Скрытно о нём говорят.
В явных мечтаньях – табу.
Лишь спрятав желанье в душе,
Но лону возносят мольбу
И жаждут его в неглиже.
И этот оксиморон,
Хочется, но нельзя.
Снится как страшный сон
Такая у лона стезя.
Лоно – великий творец.
Сводит лоно с ума.
И в наших желаньях венец,
И кругом идёт голова.
Страстная пятница
Страстная пятница,
Распят Христос.
Знамения соратница.
И грех возрос.
Отныне мир без Бога.
Что хочешь, то твори.
Для Дьявола подмога,
И что не говори.
Но молят христиане,
За мёртвого Христа.
Погряз весь мир в обмане.
Под тению креста.
Чтоб поубавить страсти,
И душу укротить.
И отмолить напасти.
И Бога возвратить.
И к небу тянут руки:
«Бог Саваоф приди.
И прекрати все муки,
И Сына воскреси».
И верят люди рьяно,
В веление небес.
Всё будет без обмана.
И чудо из чудес.
Случится воскрешенье.
Бог возродится вновь.
Свершится искупленье,
И в мир придёт любовь.
Но это в воскресенье,
Звонят колокола,
И в этом нет сомненья
Несёт стихи молва.
Но пятница страстная,
Печаль по всей земле.
И о душе мечтая,
Бредёт народ в тьме.
И в чудо веря сильно,
Ждёт воскрешенья люд.
Готовят стол обильно.
Благословляя труд.
А пятница страстная,
Как водится, пройдёт.
И радость воскрешая,
С рассветом принесёт.
Во-первых, сначала научи жить себя.
Во-вторых, без первого пункта не обойтись...
Наталья Горжевская
Научи себя жить
Научи себя жить,
Ни кого не коря.
Этот мир полюбить,
Радость в жизни творя.
Счастье людям дарить,
Ничего не просить.
Безотказно дружить,
Беззаветно любить.
Нести в жизнь просто так
Всей любви красоту,
Обойти чёрный мрак,
Не упасть в пустоту.
Научи себя жить,
Без особых прикрас.
Просто жить, не тужить,
Чтоб огонь не угас.
Научи себя жить.
В жизни смысл не терять.
Все грехи сокрушить,
Свою честь не ронять.
И пусть трудно порой
Научить себя жить.
В жизнь уйти с головой,
В вихре жизни кружить.
Научи себя жить,
Просто, кажется так.
Но как это решить,
Жить не просто пустяк.
Время течёт
На картину С .Дали «Время течёт»
А время течёт,
Вперёд безвозвратно.
Маняще зовёт,
За собой безотрадно.
Напоминает нам время всегда,
Оно протекает,
А это беда.
Беда лишь в одном,
Что всё в мире бренно,
Скажет о том,
Живое всё тленно.
В пространстве оно искривилось давно,
Оно испаряет,
Года всё равно.
Время течёт,
И оно бесконечно.
С собою несёт,
Как, увы скоротечно.
Людские порочные страсти
По картинге С. Дали «Великий рукоблуд» (маструбатор)
Людские страсти и пороки
С собою тянут, увлекают.
И пусть печальные уроки,
Они людей лишь забавляют.
Запретный плод желанно сладок.
Но манит страстно он к себе.
И пусть итог печально гадок
Переворот нанёс судьбе.
Людские страсти и пороки,
Их любит люд изображать.
Пусть эти пагубны дороги,
Их продолжают воспевать.
И, видно в этом наслажденье,
Испытывает человек.
В пороках видит провиденье,
И так идёт из века в век.
Людские страсти и пороки,
Неистребимо в нас сидят.
И не страшны любые сроки.
Ведь сами люди так хотят.
Счастье
Счастье аморфно и бестелесно,
В руках его трудно очень держать,
И пусть обладать им приятно и лестно,
Приходится вечно о счастье мечтать.
Его обретёшь, а оно скоротечно.
Так и стремится из рук упорхнуть.
Не стоит с ним обращаться беспечно,
Стремится счастье всегда улизнуть.
Но право имеют люди на счастье.
Всю жизнь его ищут и ночью и днём.
Бродят в потёмках, в жару и ненастье,
Свой путь выжигая завистным огнём.
Найдут вроде счастье, а оно не такое.
Бросают его и дальше идут.
Хочется счастье, чтоб было большое,
И жизнь свою на закланье несут.
Всё ради счастья: и благо и горе.
Но призрачно счастье, мерцает в дали.
С ним не сравнится житейское море,
Топит в нём счастье мечты корабли.
Путь
Путь земной иль путь небесный
Любому предстоит пройти,
Мир идеальный иль телесный,
По жизни надо пронести.
Мечтает человек быть сильным,
Природу хочет обуздать.
Быть привлекательным и стильным,
И победителем шагать.
Но всё предсказано нам свыше.
Хоть возмущайся до небес.
На пёстрой жизненной афише,
Как сказка из семи чудес.
Тот путь короткий или длинный,
У каждого выходит свой.
Путь необычный иль рутинный,
Итог всегда один – покой.
Наше счастье
В каждой минутке спрятано счастье,
Его безвозвратно судьба нам даёт.
С ним мы шагаем в жару и ненастье,
Радость счастье всегда нам несёт.
Бабочкой счастье в руках наших бьётся,
Ладоши раскроешь, оно упорхнёт.
И незаметно прочь унесётся,
Лишь с сожаленьем вслед нам вздохнёт:
«Что ж ты, дружочек, меня упускаешь?
Я не вернусь к тебе больше теперь,
О непонятном каком-то мечтаешь,
А я было рядом, ты мне поверь!»
Так и живём мы, счастья не зная,
Ищем его, где-то там, далеко.
Оно же рядом летает сверкая,
Но как его видеть, увы, не легко.
Трепещет в ладошках хрупкое счастье,
И как же нам в этом случае быть?
Руку смело бери за запястье,
Счастье своё чтоб не упустить.
Рафинированная жизнь
Рафинированная жизнь приторно сладка
Нет никаких в ней великих стремлений.
И ни задоринки нет, ни сучка.
Всяких нелепых к тому потрясений.
Она равномерно течёт по годам.
Минуя запруды и водопады.
Бежит по одним ей заметным следам.
Не веданы ей запреты, преграды.
Но всё же бывает, выходит порой.
От жизни такой одуреешь.
От патоки сладкой теряешь покой.
И словно безумный звереешь.
И в голове мысль зреет одна,
От жизни вяло-неспешной,
Захочется грязи порой и говна,
И в ад окунуться кромешный.
И скуки ради творит человек,
Жутчайшие в мире деянья.
Проклятье за это получит на век,
За причинённые скукой страданья.
Русский Ваня – не дурак,
Но его дурачит враг:
Водка, пиво и табак,
Телевизор и кабак.
А. Макарычев
Русский Ваня
(шутка)
Виноват русский Ваня во всём,
Обвинения сыплют гуртом.
Виноват из искони веков,
Что всегда и везде не таков.
Что не слушает, как ему жить,
С кем дружить и кого полюбить.
Что не хочет делиться землёй.
Обзавёлся надёжной семьёй.
И, вообще, варвар Ваня такой,
«Мир цивильный» теряет покой,
Как русского Ваньку купить,
Или силой его приструнит.
И «культурный мир» всей гурьбой,
Прёт на русского Ваню войной.
Но Ванька, как русский медведь,
Не желает обиды терпеть.
По мордам всем «культурным» даёт.
Всех «цивильных» по дальше он шлёт.
Только лезут «культурные» те,
Чтобы снова схватить по морде.
Туман над водой
Стелется над озером туман,
Воду покрыл белым ковром.
Этот ковёр похож на обман.
Лежит пушистым крылом.
Торчат из тумана камыши.
Равномерно качаясь от ветерка.
Шушукаясь тихо в тиши.
Поднимается пар слегка.
Ночь на исходе, брезжит рассвет,
Туман ползёт над водой.
И, кажется, в мире страдания нет.
Тишина вокруг и покой.
Еле колышется туман над водой,
На востоке разгорается заря.
На минутку замри и постой,
И поймёшь, всё на свете не зря.
Homo homini lupus est
Тит Макций Плавт комедия «Ослы»
Иногда на волка похож человек,
Часто по законам стаи живёт.
Волчьей трусцой совершает пробег.
Разоренье и смерть он несёт.
Хищный на свете зверь – человек.
Легко убивает подобных себе.
И тянется это из века в век.
Зубами клацкает по судьбе.
К собратьям своим явно подл человек,
Эгоистичен и равнодушен.
Величайшим себя он нарек,
Но видно оборотнем был укушен.
И превращается в волка душа.
Всех вокруг беспощадно грызёт.
А сострадания в ней ни гроша,
Лишь волк в сознаньи растёт.
«Homo homini lupus est»
В своей комедии «Ослы» Плавт сказал.
Воспета в этом серому волку честь.
Зверя как собрата челок назвал.
Вы
Я Вас люблю, нет больше слов.
Что Вам ещё могу сказать.
Виденье Вы моё из снов,
О Вас могу я лишь мечтать.
И вот стою у Ваших ног,
Смиренно преклонив колени.
Всю спесь и гордость превозмог.
Лишь от свечи трепещут тени.
Вы моя радость и мечта,
Целую Вашу ручку рьяно.
И скрыта в том моя судьба,
Я Ваш Онегин, Вы – Татьяна.
«Instrument vocalia»
(говорящие орудия)
Марк Теренций Варрон
Есть вещи немые, есть мычащие,
А есть вещи просто говорящие.
Человек для человека – вещь,
Сосёт один из другого соки будто клещ.
«Antiqui mores» вся такова.
Не нужны ей другие слова.
Есть раб, а есть господин.
Повелевать достоин только один.
Мир такой задумали боги,
И не нужно ни какой тревоги.
Всё в этом мире предрешено судьбой,
Этим в мире создаётся покой.
А кто против порядка выступает,
Гнев богов на себя навлекает.
Право сильного – вот первейшая аксиома.
Да будет каждому с детства знакома!
«Instrument vocalia», - изрёк Марк Варрон.
Сыном своей эпохи является он.
Но мудрость Варрона пережила все века,
Во все времена актуальна пока.
«У еврейского кота, что ни день, то шабат»
Из анекдота
Котик Кац
Котик Кац справляет шабат,
Уже седьмой на этой неделе.
Полосатой шубкой котик богат,
Чем не ребе, на самом деле.
Изрядно хитёр и вальяжно ленив.
Ест, спит, гуляет, частенько котует.
Когда он сыт – то резв и игрив,
Хозяин кота чрезмерно балует.
Шабат на неделе семь раз,
Так котик Кац себе сам повелел.
Жить не может Кац без проказ.
Сам все заветы для себя сочинил.
Смысл жизни
В чём жизни смысл сокрыт,
И есть ли он вообще?
Где спрятан, где открыт,
Гремит ли, в тишине?
Понять нам не дано,
Загадка - всё равно.
В чём смысл? Большой секрет!
Но хочется узнать.
Уж сколько разных бед,
И нечего пенять.
Что тайна скрыта вечно,
И манит бесконечно.
А вдруг, да повезёт.
И будет смысл открыт.
Тщеславием несёт.
Не будешь позабыт.
Бессмертьем обеспечен
И на века расцвечен.
Но в чём же смысл есть?
Он мучает сознанье.
Познать его – вот честь!
Проклятье, истязанье.
Всё вроде б распознал!
Ан, нет! Не угадал!
Вот так вся жизнь летит
И ищет этот смысл.
А человек грешит.
Путь к истине тернист,
Но ищет человек,
В свой скоротечный век.
* * *
Туманное утро, берег реки.
Лодка воткнулась в песок.
Хочется сжать порой кулаки,
Закрыть оголённый висок.
Воздух холодный до дрожи знобит.
Кошки скребут на душе.
Мозг ненавистною думой забит,
Мысль зазвенит как в туше.
Что же такое случилось со мной?
Кругом идёт голова.
Куда-то исчез пресловутый покой,
О чём-то судачит молва.
Холодное утро, плотный туман.
Душа, как виденье бледна.
Но всё это просто явный обман,
Тешит пейзажем сполна.
Смысл
А что ты знаешь о смысле жизни,
Сверху взирая на облака?
Зубы от безысходности стисни,
Плата за смысл, увы, велика.
Но можно прожить и без этого смысла,
Не думая, небо просто коптить.
Совесть взяла где-то там и зависла,
Ведь всё в этом мире можно купить.
Но всё же тянет на поиски смысла.
А может он спрятался где-то да есть?
И совесть душу напрочь загрызла,
И выступает настырная честь.
Но нет, померещилось всё это вроде.
Спрятался смысл, да и совесть молчит.
«Кто баламутит думы в народе?
Смысла нет», - время нам говорит.
Потому что итог всем давно обеспечен,
И к чему же тогда этот смысл находить.
Траурной лентой путь наш расцвечен.
Любое мгновение надо любить.
Прилетели стрижи
Прилетели стрижи,
А это значит лето,
Вновь его удержи,
Ярким солнцем согрето.
Резкий крик в тишине,
Резвая стайка промчалась,
Ничего в вышине,
Начинай всё с начала.
Каждый год ждём стрижей,
Всё идёт по порядку,
Ждёшь жару и дождей,
Позитива зарядку.
Прилетели стрижи,
Принесли с собой лето.
Отпусков куражи,
Лето ярко одето.
И опять, как всегда,
Лето жаркое здравствуй.
А стрижи как года,
Время новое царствуй.
Прилетели стрижи,
Жизнь течёт по порядку
Прошлых лет миражи,
Пляшут где-то вприсядку.
Вспоминаем порой
Мы чудесные годы,
Ценим больше покой,
Забывая невзгоды.
А стрижи как года
В мае вновь прилетают.
А душа – молода,
Только дни убывают.
«Счастье всего мира не стоит одной
слезы на щеке невинного ребёнка»
Ф.М. Достоевский «Братья Карамазовы»
Плачущий мальчик
На картину Дж. Браголина
«Плачущий мальчик» 1950-е гг.
Слезинка ребёнка невинно чиста,
Но взрослые к плачу порой безразличны.
Что детские слёзы – простая вода.
Слёзы для взрослых всегда неприличны.
Плачет ребёнок, какая беда?
Малые дети льют слёзы частенько.
Слёзы ребёнка, всё ерунда,
Взрослые к плачу черствы уж давненько.
Плачь – это так, это просто пустяк.
Для счастья великого он не заметен.
А если получится что-то не так,
Плачущий мальчик совсем не приметен.
Для дела большого, для кругленьких сумм,
Для славы великой, слеза не важна
Она лишь источник растраченных дум,
Для счастья вселенского слеза не нужна.
И плачет ребёнок на тёмном холсте,
На щёчке слезинка застыла навечно.
Но безразличие там в пустоте
Относятся люди к слезинке беспечно.
Охота
Словно кошка, отточив коготки,
Наведя макияж, она вышла на охоту.
Все движения выверены и легки,
На отлов добычи, как на работу.
Хищный блеск агатовых глаз,
Влажный язычок облизывает губы.
Охота на дичь это целый показ.
Для жертвы спрятаны острые зубы.
Яркий наряд, чтоб в силки заманить,
Жертва на сладко-любовное липнет.
Бдительность ей скорей притупить,
Силками обвить, так, что не пикнет.
Но и как кошка готова играть.
Жертва себя возомнит пусть свободной.
И с наслажденьем потом пожирать,
Станет охота забавно-угодной.
Женщина, как кошка
Женщина, как кошка любит ласку,
Мурлычет, спинку выгибает.
Жизнь свою превращает в сказку,
Своими повадками забавляет.
Но женщина, как кошка дика,
Независима и свободна.
Грациозно - прекрасна легка,
И везде она превосходна.
Женщину, как кошку надо любить,
Лелеять, ласкать и холить.
Как кошка, не может без этого жить,
И ни сколько нельзя её неволить.
Иначе, как кошка начнёт шипеть и фырчать,
Коготки и зубки показывать
И искры из глаз станет метать,
Будет обижаться и больно наказывать.
Другого хозяина может найти.
Тот, кто капризам всем потакает.
Постарается к нему на время уйти,
Пока свою «кошечку» он развлекает.
Откуда ты мой ангел?
Откуда ты прилетел,
Мой ангел прекрасный.
Как будто бы и не удел,
Но молодой и страстный.
Бодрость мне несущий
Стареющей душе моей.
Надежду мне дающий,
Так появись скорей.
Прекрасный ангел света,
Накрой своим крылом.
Я попрошу совета,
Всё прошлое на слом.
Мой ангел белокрылый,
Спасатель грешных душ.
Ты долгожданно милый,
Беду обезоружь.
Мой ангел ты откуда?
Как звать тебя, скажи?
И от какого чуда?
Свой облик покажи.
Ты обликом красивый,
Приятно белокур.
Безоблачно счастливый,
И не бываешь хмур.
Ты ангел, значит вестник?
Поведать хочешь что?
Прекраснейший прелестник,
Вопросов много – сто.
Мой ангел – вестник века,
Тобой любуюсь я.
Надежда человека,
Счастливая стезя.
Откуда ты мой ангел?
Я ждал тебя всю жизнь.
Ты праведный Архангел.
И за него держись.
«Ёжик в тумане» на одуванчике
«Ёжик в тумане» на одуванчике,
В лапке котомочка с малиновым вареньем.
В гости на липовый чай в стаканчике,
Идёт к Медвежонку с нетерпением.
Одуванчик пушистый, сам, словно туман,
Шапочкой круглой красуется.
Чудно получается, как талисман.
Картинкой забавной любуется.
Ёжик с Медвежонком сядут потом,
И будут звёзды на небе считать.
Вот такая она дружба при том.
С другом о хорошем помечтать.
«Ёжик в тумане» на одуванчике верхом.
Смотрит на этот мир интересный.
Стало таинственно и волшебно кругом,
И светится весь этот лес чудесный.
Хищница
Грозный рык и хищный взгляд.
Словно разъярённая пантера.
Пятнистый хвост к телу поджат,
То ли ангел, а то ли мегера.
Нервно лапки перебирают.
Хвост подрагивает нетерпеливо.
Искры глаза на жертву бросают,
Поджидается добыча неторопливо.
Быстро и решительно последует прыжок,
Цепкими когтями добыча схвачена.
Такой молниеносный полёт и рывок,
Энергия на охоту не зря потрачена.
Жертва пищит и извивается,
Но напрасны все её усилия.
Зря из цепких лап вырывается,
Скоро она замрёт от бессилия.
И тогда наступит кровавый пир,
Жажда крови утолится сполна.
Вот такой он жестокий мир.
Будет хищница от победы пьяна.
Роза, перо и тетрадь
Роза, перо и тетрадь.
Что надо ещё для стиха.
Что стоит в тетрадь написать.
Чтоб строчка была столь легка.
Буквы выводит перо.
По бумаге размерно скрипит.
А розу приносит Пьеро.
И о Мальвине грустит.
И думы надежды полны,
Что строки любви доплывут.
И музыкой нежной волны
Любовь у Мальвины возьмут.
Роза, перо и тетрадь.
Ложится стих на листок.
И расцветает опять
Из строчек заветный цветок.
Роза лежит на стихах
Источает свой аромат.
Любовные строчки в мольбах,
От чувства станешь богат.
Забавный танец кружит.
Мальвину любит Пьеро.
Оса над розой жужжит,
Скрипит по бумаге перо.
Счастья в жизни нет, есть только
зарницы его – цените их, живите ими»
Л.Н. Толстой
* * *
Есть ли в жизни счастье?
Может нет его?
Лишь одно ненастье,
Больше ничего!
Что вдали мерцает?
Отблески зари?
То о чём мечтает?
И не говори.
Руки к счастью тянем,
К призрачным огням.
И всю жизнь мечтаем.
Лишь по пустякам.
Нету счастья в жизни.
Все мечты пусты.
Лишь одни комизмы,
Ради суеты.
И тоска берётся
Ни откуда весть.
Непонятно вьётся,
Забирает честь.
И заря сгорает
Где-то вдалеке
Человек мечтает,
С думой налегке.
Призрачное счастье,
Манит нас зарёй.
И его всевластье,
Валится гурьбой.
Но как счастья хочется,
Нет уж больше сил
Так уж заморочишься,
Что и свет не мил.
На посту
Над головой красное знамя,
Рука крепко сжимает «АК»
Голубые глаза словно пламя,
Пост номер один свысока.
Отличник физической и боевой.
На бескозырке «Тихоокеанский флот»
Нарушителя встретит он огневой,
Мир убережёт без забот.
Крепкая защита стоит на посту.
На страже русский матрос.
Бесстрашно взирает он в темноту.
Непреступным монолитом врос.
Наша слава и гордость страны.
За ним как за каменной стеной.
Гордостью сердца за него полны.
Вся страна у него за спиной.
Павлин
Сотворил господь чудо такое,
Не видывали ещё красоты подобной.
Его элегантность не оставляет в покое.
Блещет он выдумкой природной.
Пышным веером раскинулся хвост.
С яркими пятнами большими.
Как будто вышел на театральный помост,
С постановками выступает лихими.
И сверкает он опереньем своим,
Распущенным хвостом потрясает.
Нарядом привлекает к себе дорогим,
Её одной он взор услаждает.
«Танец вечной любви» он зовётся,
Для подруги своей весь этот расклад.
И призыв вечной страсти несётся,
Оттого и устроен прекрасный парад.
Мой подарок тебе
Бегу к тебе я на свиданье,
В шляпе и с букетом цветов.
Страстное разгорелось желанье,
Ведь для тебя один я таков.
Я сам как цветочек в букете.
Себя подарить я хочу,
Единственной страсти на свете,
На крыльях любви я лечу.
Тебе сам подарком я стану
Цветком иль коробкой конфет.
Нежданно я к милой нагряну.
И ей принесу свой «Привет!»
И этот подарочек страсти,
Явный любовный посыл.
Минуют любые напасти,
Любим для тебя я и мил.
Ночной бриз с моря
Море, вечер, сочный закат.
Ты и я, нас только двое.
Склон берега загадочно покат,
Прохладный бриз, нас уже трое.
С моря нас ласкает ночной бриз.
Но склон покатый ещё зноем дышит.
Мне хочется выполнить твой каприз,
Море волнами едва колышет.
Быстро темнеет, сгущается ночь.
Звуки ночные по побережью.
Но бриз не гонит отсюда прочь.
Пляж меж холмами кажется брешью.
Море, ночь и прохладный бриз.
Я тебя целовал с упоеньем.
И вот уж рассвет показался сиз,
На берегу мы здесь с наслажденьем.
Мы все животные
По песне Nazareth - (We Are) Animals
Мы все животные по жизни,
От рождения до тризны.
Всё бежим, летим куда-то,
Но это кончится чревато.
И страсти дикие сжигают,
И наши души в них сгорают,
Одно кричим мы; «Ё-ма-ё,
Какое страшное зверьё!»
В нас зверь сидит и зубы точит,
И неизвестно, что он хочет.
Инстинктов страсти на крови,
Зверь выпрыгнул, иди, лови!
Звереем мы от жизни этой,
Летим лохматою кометой,
Но солнцем хвост уж опалён,
И хищный зверь изображён.
Все мы безжалостные звери,
Скребёмся в запертые двери.
И мним себя венцом творенья,
Господь, пошли нам всем терпенья!
Лето
Навеяно стих. Aziza «Лето»
Вновь пришла макушка лета,
Душным зноем твердь нагрета,
Где-то грозы сухие гремят,
Жара за жарой изводит подряд.
Но всё же лето всегда хорошо.
Хочется лета ещё и ещё.
Зеленеет природа и буйно растёт,
И урожай с собою несёт.
Летом всюду птички поют.
Букашки порхают,
Цветочки цветут.
Подарки из леса в лукошках несут.
На чудо свирели Лето играет,
Музыкой нежной своей забавляет,
Одно огорчает – оно скоротечно,
Лето тянутся не может извечно.
Унылый цвет Осени
Сквозь листья пожелтевшие
Грустно смотрит Осень.
Лужи блестят заледеневшие,
Проглядывает просинь.
Прохладой зябко дует
С простуженных полей
В облаках кликует
Стая журавлей.
Смотрит Осень грустно
Сквозь желтизну ветвей.
На опушках пусто,
Зима приди скорей.
Засыпь всю эту сырость,
Всю грязь запороши.
В сугробы спрячь унылость,
Снежочку накроши.
Но видимо не время.
Наплакаться должна.
Осеннее то бремя,
Тут очередь важна.
И в волю нарыдавшись,
От сырости своей,
За тучами собравшись,
Уносит шум дождей.
Осенняя погода,
Осенняя пора
Печалится природа,
Во всём своя краса.
Кружится Осень хмуро
За веткой без листвы
Качаются понуро
Голые кусты.
Краски слов
Как-то всё тут завертелось
И куда-то унеслось.
Вновь чего-то захотелось,
И по новой началось.
Вновь палитра ярких красок
Собирается в слова.
Карнавалом буйных масок,
Воплощается в дела.
Всё вертится и кружится,
И несётся кувырком,
Что к чему пока стремится,
Здесь, однако, не поймём.
А слова как на палитре,
Кистью пишутся в стихи.
Словно ноты на пюпитре,
Музыкою закружи.
Все слова, что эти краски.
Свой имеют тон и цвет.
Вылетают, как из сказки,
Раскрывают свой секрет.
И слова в уме сокрылись,
Краской в тюбике лежат.
Чтоб нежданно появились
Птицей вольной прилетят.
Ведь у слова своя краска,
И оттенок тоже свой.
И как водится рассказка
Сочиняется гурьбой.
Краски слов увидеть можно,
Если только захотеть.
Невозможное - возможно,
Птицей слова пролететь.
Пятьдесят оттенков стиха.
У каждого стиха свой цвет,
И тысячи оттенков.
Из них сложу я свой «Привет!»
Пусть будет слово из множества сленгов.
Моих оттенков только пятьдесят.
Их подарю я целому свету.
Пусть они по миру летят,
Настроение дарят по цвету.
Чем больше цвета, тем радостней мир,
Музыка стиха вдохновляет.
Поёт весь этот словесный пир,
И душу стихом забавляет.
Лишь только пятьдесят оттенков стиха,
Я в этой тетрадке раскрасил.
Пусть строчка стиха в полёте легка.
Палитру цвета не сглазил.
Цвета оттенки и строчки стиха.
Как песня по свету летает.
И прячется в них сама красота.
И вечно над миром порхает.