Глаза закрою и приснится
пологий край большой зари,
на ветках звонкие синицы
и наливные снегири,
и звук копыт, и скрип полозьев,
и губы тёплые коней,
и сбоку, в темноте морозной,
безбрежность белая полей.
Щелчок кнута в тиши суровой,
внезапный крик: «Гони! Гони!»
Потом подъём. И за сугробом
Трубчевска жёлтые огни.