Когда становится грустно, когда бархатная густота ночи наполняет отчаянием,
когда даже одиночество черных дыр кажется таким жалким
по сравнению с собственным одиночеством,
надо провести пальцем по шершавой игле старого проигрывателя,
стряхнув пыль, которая осталась от каких-то прошлых нот.
И поскрипывание пластинки, её мерное кружение,
начнет собирать мир воедино вокруг тебя,
и переливы фортепианных нот заберутся под плед,
пробегут по коже легкой дрожью.
И желтая лампа вдруг чуть улыбнется и заиграет по стенам
солнечными зайчиками созвучий.