I.
Брошенные слова
И теперь человек – как тень.
Он срывает свои одежды,
Спать ложиться. И ночь, и день
Всё надеется на надежду.
И растрачивает гроши,
Ставит суп на плиту, суетится.
Он планктонится и ютится
В душном офисе без души.
Ты спроси его, да, позволь
Своё Эго направить в русло,
Почему на глазах так пусто,
Почему под глазами боль…
Или это какая-то роль,
Из глазниц вытекает соль…
Ты позволь!
И тогда подивишься
- Диво!
Не болячка, не худоба.
Нарочитые боль-слова,
Вроде брошенные игриво:
- Не люби, не сбывай мечты!
Не расшатывай мои нервы!
Буду просто твоим не первым!
На обратно не строй мосты.
И не спится, глаза пусты.
Вот, с бессонницею на «ты» -
Человечек без теплоты…
*********************************
II.
На бюллетени
Мы горячим молоком
Заливаем боль ангины.
А парок тугой и длинный
Поднимается легко.
Запах млека за порог –
День стоит завороженно,
Хоть и хворь, но окрылено,
Лето мчится со всех ног.
Мы с компрессом, сон да сон…
Всё равно, нам дела нету
До ангины. Просто лето!
Пух летит со всех сторон.
Нам на пользу день-деньской
Перечитывать романы,
Не вставать, как прежде, рано,
Слышать гомон городской.
Как удачно, что теперь,
Нас застукала болячка,
И медичка, словно крачка,
В белом-белом входит в дверь…
- Не вставать, не тараторить,
Пить побольше молока.
В бюллетени жизнь легка,
Можно просто жизни вторить:
Спать, не думать, не гадать,
Что с работой, как планёрка,
Лишь с одною оговоркой,
Хвори душу не продать.
*************************************
III.
Пролежни
…когда на свой этаж под вечер я взбиралась
В надежде на уют, в надежде...Но без сил.
Я от жары подъездной скулила задыхаясь,
А смрад соседский вновь до ужаса горчил…
Лежачая жена, немыта, как пергамент -
Засохшая река не полноводных вен.
На тёплое словцо заученный регламент.
Да ситцевый халат длиною до колен.
Как одуревший шмель в растрёпанных пелёнках
Сосед кружил весь день, то стирка, то обед.
И пролежневый шрам в пестреющих зелёнках,
Как пролежни в душе, саднящий горький след.
----
Так много-много лет мы маялись с соседом.
Он – по любви больной на голой простыне.
Взаймы не брал куска. Но гас с женою следом,
Топя свою нужду то в спирте, то в вине…
Но в первый день зимы, когда запахло снегом,
В распахнутом окне ни стонов, ни спиртов,
Ни простыни сырой от пятен серо-пегой,
Ни кучи из шприцов, ни следа от бинтов.
И бодро в магазин за солью и кефиром
Сосед бежит, как встарь. Да так помолодел.
Поминки по жене в засаленной квартире
Как праздник на костях. До прошлого нет дел.
----
И вновь по вечерам «на пятый» я взбираюсь
В надежде на уют, всё сетуя на быт,
Я от соседкой воблы со спиртом задыхаюсь.
А пролежневый след «залечен» и забыт…
*****************************************
IV.
Орехи
Давно созрел у палисадника орех,
Ещё немного и засохнет горький кожух.
И будет сладкой сердцевина меж ладошек -
Меж створок – лодочек без щелей и прорех.
И не разбить его увесистой рукой.
А мы бывало колотили их в-лепёшку
Так убивали их тогда не понарошку.
Взрывался панцирь, и слеза текла рекой…
И оставались рыже-чёрные следы
До самой осени на маленьких ладонях,
И млечный сок на тех зелёных эмбрионах
Был белоснежным. Всюду рваные плоды…
А мы, шутя, долбили палками о ствол.
Орехи падали, как круглые снаряды,
Катились медленно до рабицы – ограды.
А нам, по-моему, уже девятый шёл…
Но здесь, смотри, уже нахохлились плоды.
Ещё немного – кожух выцветет до черни.
Затем пронзят их обезумевшие черви,
И превратят орешник в серые сады…
*********************************************
V.
Дрянь
Мне говорили, помнится, что слово-
Не воробей, его не удержать,
Что можно мысли сеять бестолково,
А можно слово мыслью обуздать.
И потому-то брошенное как-то
Тобою, как наотмашь, слово «дрянь»,
Теперь скулит и смотрит виновато
И обретает тело, как ни глянь.
И копится в заброшенном сарае,
Что мною отведён под схрон страстей,
Колючих слов. Там горечь накипает,
И множатся обиды всех мастей.
Я с «дрянью» перевариваю вечер,
Когда был лепет в слово превращён,
Такое резкое, болючее, как сеча.
Мой слог «прости» тобою не прощён…
«Прости» сгубило все воспоминания,
По швам трещит та трепетная ткань
Из судеб и страстей переплетения,
Тепла хранимого. А напоследок – «дрянь».
Она приобрела свою телесность.
Но в этом, знаешь, нет моей вины.
Не блазет мне твоя сухая пресность,
А чувства старые по-новому больны.
И всё бы гладко – мой уход поспешный
Перегорел со временем костром.
Но «дрянь» твоя живёт во мне. Конечно
Не выжечь и не высечь топором.
Мне говорили, помнится, что слово-
Не воробей, его не удержать…
**********************************************
VI.
Млеко
А сбудется ли оно?
Уж, я знаю, сбудется…
Закончится детства
ниточка у каёмки.
Истлеют от млека
высохшие пелёнки
И азбука твоя выцветет
и забудется.
Но долго ли длиться станет
к мечтам дорога,
Окажется ли в конце
на прицеле яблоко?
Не хочется слыть
сереющей одинаково,
В гризайлевой грязи
вытертого порога.
Не важною будет дума,
что нынче гложет.
Твои мемуары
настольною книгой станут.
Но прошлое светлое,
помни, твой шанс на раут,
И млеко испитое -
то, что всего дороже!