Одна есть на свете поэтка такая,
живёт, всем урам и скорбям потакая,
и вязнет в словесной своей бахроме,
но всех она катней и всех вахромей,
как Ева, косится на яблочный вкус.
– Нельзя! – отвечает Господь Иисус
и калейдоскопом ей дарит безделки:
листву на деревьях, и солнце, и деньги.
Красиво летят перед ней пустяки:
друзья, ветерки, наливные стихи –
а девочка Катя, такая-другая,
живёт, телеграммы шальные стругая.
Кручинится Бог, покосившийся набок:
какого плода ей подать вместо яблок? –
и курит на тучах, и тужит по ней,
из праха лепя непонятных парней.