Отголосками травьих молитв,
камышей поседевшею стаей
это лето всё также болит
и опять от себя не спасает.
Снова пахнут мечты молоком,
где-то ветер скулит еле-еле.
Ночь. И время свернулось клубком,
и лежит у пустой колыбели.
Голоса переходят на бег:
докричись, опустей и исчезни.
Лес в потемки несёт на себе
тихоокую боль поднебесья.
Губы шепчут слова наугад,
разбегутся – споткнутся об имя.
Сосны молча уходят в закат,
мы стоять остаемся за ними.
Всё стоим. Бессловесно. Вдвоём,
отпуская и сосны, и лето.
Нам казалось: уже не живём,
а теперь начинаем зачем-то