Счастливое время любви нашей чудной,
Оно было сладким предутренним сном,
Но вдруг этот сон мой прервался, как будто
Меня разбудили, ударив кнутом.
Прошло с той поры дней унылых немало,
Но ныне друг с другом не видимся мы.
Сказал бы причину, когда б ты не знала,
Что в этом виновен лишь я, черт возьми.
Во злобе тоскливой поклялся сначала:
Забуду тебя вопреки и назло,
Но сердце забыть тебя не пожелало,
Но сердце тебя позабыть не смогло.
Потом, чтоб в пылающей страстью любовной
Груди молодой силу пламени сбить,
Друзей убеждал я своих поголовно,
Что женщин нельзя без оглядки любить.
Чтоб в страждущем сердце давление сбавить
Я пел, на колени пристроив, пандур:
Взошла ты на гору себе на забаву
И скрылась внезапно в ущелье, как тур.
Подумал : скорее бы завтра настало -
Такую найду, чтоб затмила её.
Но сердце забыть тебя не пожелало,
Но сердце тебя позабыть не смогло.
Осталась с той ночи, когда мы расстались
(Дотла не сгорела, скорее всего)
Одна головешка той пламенной страсти -
Её не остыл еще в сердце огонь.
День редкий, прожИтый тебя не увидев,
В страдающем сердце усилит любовь.
Порой, размышляя, я делаю вывод,
Что это любовь бередит мою кровь.
Горянка, страданьям моим нет предела
И в этих страданьях виновен не Бог.
Вернуться ко мне ты не захотела,
А я позыбыть тебя так и не смог.
Ну что ж тут поделать! Пусть сердце сгорает
В груди, опаленной любовным огнем,
И горец, что саблю кует закаляет
Её в очаге над горящим углём.
Перевел с аварского Мурат Шахтаманов