Совсем не странно, что война - тебя одела не по моде.
Еще бодришься старина, все дни проводишь на работе,
По выходным играешь в дарц, с внучком
Иль нянчишь куклу внучки...
И на порог по вечерам
Выносишь корм дворовой сучке.
С женою редко в магазин, под жу-жу-жу соседки Зины,
А там посуда, тюль, сатин и эти, чертовы, гардины.
Лишь раз в году, а может два,
Едва встречая сослуживца,
Под рюмку водки иль пивка,
Воспоминаний вереницы,
И смех, и грусть наверняка...
И снова молодость в глазах:-А помнишь, как скатился с бака,
Как пек картошку на кострах и тискал в тихаря Натаху,
- А помнишь лысый командир подпил и получил поленом,
Простился с ухом и хрепел... ну ухо, ухо же, халера!
Тащите ухо в медсанчасть, авось приляпают как могут,
Так и прозвАли "Рваный ух", а помнишь...помнишь ты этот гогот...
Как брали Гойское село... тогда... в чеченскую, в апреле...
Как погибали пацаны, а командиры лишь тупели...
Как распознать пытались их, что было, в целом, невозможно,
А распознав, давили крик,
И вкладывали осторожно
Между зубов бумажный ник...
Совсем не странно, что война - тебе подчас дает по морде.
Уже не молод старина, и меньше лиц в знакомой роте,
И больше юмора во снах...