Захлебнулся

Двадцать Семь Семнадцать
Её глаза такие чистые, как море.
Я утонул в них в самый первый день.
Я захлебнулся, с счастьем впустив горе.
Ведь для неё пока что был никем.

Она маяк, что ярко для всех светит.
И все плывут навстречу, но не я.
Я наблюдаю как волны их калечат
А сам любуюсь, зная где земля.

Она прекрасна, даже когда губит
Сердце людей, что влюблены в неё
Её слова порой как пистолета пули
Рвут сердце напрочь, - и моё.

Я иногда не знаю куда деться
И как закрыть все чувства на засов
Но хочется у сердца её греться
Даже когда рвёт душу стая адских псов.

Пусть церберы рвут в клочья моё тело
И пусть тонуть я буду в самый сильный шторм
Мне это никогда б не надоело.
Её патрон уже давно в затвор взведён.

Я перед сном кручу сюжеты всех событий
Мелькаю в жизни у неё как старый шут.
Мне стопку яда, бармен повторите.
Маяк всё так же светит, но я к нему ищу другой маршрут.