Эх, что за сны мои? Бедовые, кровавые.
Я даже в книгах не найду им смыслов:
Там, вроде, солнце кто-то нёс на коромысле,
чтобы расплавить в нём железо ржавое.
Приобретало цвет Луны... Пусть перебесится.
Я отпускал его гулять по наковальне.
Вдруг превратилась сталь в полоску месяца...
И появился камень шлифовальный -
четыре пятых круга.
У них была любовь.
Ласкали так друг-друга,
со смыслом, но без слов.
Кровь капала с ладоней, их жажду утолить.
Я пальцы не жалел, росу хотелось пить
к рассвету до заката. Потом настала ночь
Я был для камня братом, а сталь была мне дочь.
Бедовый сон навязчивый и странный.
В нём гвозди проходили сквозь кровать.
Я стал бродячим псом, зализывая раны
и сталь уже держал за рукоять.
Та пряталась в земле, похожая на корень,
Тянул её... До вывиха плеча.
Там было зеркало... Я в нём - бродячий ронин
и мастер обретённого меча...
Всё тот же сон бедовый и кровавый
Наколка — два дракона на руке.
Три тени со спины. Одна качнулась вправо.
Виной всему проклятое саке.
Во сне я не горяч, но сделал шаг, другой.
Здесь главное — не рано и не поздно.
Из ножен вышла сталь красивой радугой,
затмив собой Луну и даже звёзды...
Кровавый сон, но смысл в нём, видно, есть...
Не зря же пёс - прямой потомок волка.
Я ронин. Для меня дороже жизни честь
путь воина и чувство долга.
Бумаги лист... Там, как обычно — хокку,
которым я не вправе пренебречь...
Лежит левей катаны, а танто - рядом, сбоку
и лезвие направлено в живот...
Удар! Чуть глубже... На лбу кровавый пот,
теперь — разрез... Не рано и не поздно.
Мелькнула тень, завис в зените меч.
Померкли звёзды.