Остроконечный шпиль от кирхи виден далеко
Бьет колокол, я открываю грязное окно.
Ковёр из рыжих черепичек влажен от дождя,
«Христос Иисусе, Сыне Божий, помилуй же меня!»
Прибитой пылью пахнет воздух, лишь прошла гроза,
Сонный город оживает, прихожу в себя.
Слышен цокот по брусчатке лошадиных ног,
Хорошо еще, что не солдатских боевых сапог.
Постою, вдохну прохладу утренней зари,
Вена истинно прекрасна, только посмотри!
Но сердце сжалось отчего-то… Что за грусть-тоска?
Мачеха не станет мамой всё же никогда.