I
я стою на берегу океана.
голубая вода
бесконечно простирается
за пределы горизонта.
песок под моими ногами
зыбок и чист.
это место похоже на Бали.
внезапно
вода становится фиолетовой.
листва деревьев приобретает
тот же оттенок.
иссиня-чёрные тона
окрашивают райское место.
становится темно.
птицы ударяются оземь
и разбиваются
насмерть.
рай превращается в ад.
II
одолеваемый жуткой тревогой,
я начинаю смотреть под ноги.
фиолетовая вода
рисует мне образы.
вот, мы идём с ангелом
вдоль проспекта третьего Рима.
сей проспект назван
в честь понятия,
противоположного моему нынешнему
состоянью боли.
проспект войны - вот та дорога,
по которой я следую
по мере написанья этого текста.
мы идём с ангелом.
я смотрю на её прекрасные волосы,
уподобленные медным проволочкам.
на сей раз они прямые.
необычно.
смело.
мы с ангелом останавливаемся
и видим здание,
посылающее нам обоим
знаменье Господа.
белое сердце.
сей ангел суть мои
радость и утешение.
радость
и утешение.
нам с ангелом доступны
агапе и филия.
и это чудесно.
***
птицы всё продолжают
падать и разбиваться.
я продолжаю смотреть
в воду дальше.
III
я вижу в фиолетовой воде
новый образ.
золотое сердце.
оно сотворено
самим Христом
из нержавеющей
субстанции.
оно сияет так ярко,
словно утренняя заря
в итальянской провинции.
я чувствую спокойствие.
сторге.
любовь безусловную.
семью.
редкое чувство.
важное чувство.
и это чувство
чудесно.
сама богородица
является мне в образе
мамы.
и никто не способен
утешить своё дитя так,
как способна утешить
мама.
IV
вот, тела птиц окружают меня,
безжизненные.
одинокие.
мёртвые.
смерти не знакомы тревоги.
птицы освободились
от всякой чувственности.
но вот из песка
начинает пробиваться
подсоднух.
и даже подсолнух,
даже мой илиотропион
шепчет мне на ухо
слова утешенья.
может она приедет.
может она напишет.
ещё не конец дня.
но бурбон
продолжает вливаться
стакан за стаканом.
бутылка заместо торта.
отличный праздник.
тем не менее,
цветок тоже меня утешает.
странная любовь.
для этой любви
у меня нет имени.
но она есть.
и это тоже
чудесно.
???
она не была там.
а меня, кажется, нету
здесь.
дереализация
не проходит.
я не понимаю,
жив ли я, или умер.
???
я просыпаюсь в панике,
не в силах оправиться
от кошмара.
сердце готово выскочить
из груди.
меня разбудила
внезапно загоревшаяся
ярким дневным белым светом
умная лампочка.
иногда случайное включенье
происходит
после обновления приложенья.
но приложение не обновлялось.
ты выдернул меня из ужаса,
Господи.
спасибо тебе.
ты вновь
спасаешь
мне жизнь.
***
гемографии засохли.
её нагое тело,
фотографируемое на камеру
сожителем,
всё ещё дразнит
мою сетчатку.
не могу выкинуть
этот эйдос.
так больно.
так
больно.
но голубое корыто
не существует.
она там никогда
не купалась.
и он не облизывает её,
наверное.
я не могу быть уверен
в этом.
китайской комнаты,
залитой красным светом,
не существует.
бегемота, идущего к поилке
вниз по стене,
не существует.
собаки, нарисованной
на плетёном из соломы
коврике,
не существует.
багровых животных кишок
красно-бурого цвета,
облегающих её тело,
не существует.
это всё был кошмар.
всего лишь сон.
всего
лишь
сон.
***
от придуманной близости
остались только
письмо.
открытка.
рисунки монстров.
шуточная фотография
из виртуального ЗАГСа.
и зелёный цвет.
***
я облачусь в чёрные одеянья
и стану существом бесполым.
я не уподоблюсь ангелу.
носить подрясник
мне воспрещено.
но мантия суть символ
аскезиса,
замёрзшего эроса,
расщеплённой психики,
и одиночества.
дух более не скован телом.
белоснежные голуби
вылетели из останков
разбившихся мёртвых воронов.
разбившиеся птицы
были чёрными воронами.
забыл упомянуть, конечно же,
виноват в забывчивости.
вино лишает невинности.
???
дух мой взлетает ввысь
и начинает кружиться
над белоснежным песком
острова, подобного Бали,
испещрённого
фиолетовыми деревьями
и окружённого
водою
такого же
цвета.