Осень плачет, и каплют слезинки,
Потемнел голубой небосвод,
Но не важно всё для старушки,
Распустившей свой старенький зонт.
На скамейку тихонько присела,
Зонт над женщиной подняла,
Что поникши печально сидела,
Словно статуя замерла.
Так сидели и обе молчали,
Тихо плача о чём то своём,
Потихонечку горько вздыхали,
Под дырявеньким чёрным зонтом.
Старушка шепчет: "Умер сын...
А я... Я так его любила...
Он был единственный, один...
Давно его похоронила..."
А ей в ответ: "Да, да... Беда,
Но ведь была же ты счастлива,
Назвали мамочкой когда,
Когда сыночка ты растила...
А я... А я всю жизнь одна,
Сыночек звал тебя ведь мама,
А я... Одна... всегда одна,
Такая вот на сердце драма.
Ты помнишь его первый шаг,
Как прорезались его зубки...
А я... Не знаю это как,
Не целовала его в губки...
Так кто из нас, скажи, счастлива,
Вас, просто разлучила смерть,
А я... На жизнь смотрю тоскливо,
Детей мне в жизни...не иметь.
Не испытать мне материнства,
Хоть сколько Господа проси...
У вас семья, у вас единство...
А я... Одна во всей Руси...
Не сохранила я когда-то...
И не простил, как видно Бог,
Сама во всём я виновата...
Молю теперь, что б он помог. "
Теперь старушка утешает :
" Да ты не плачь, Господь простит,
Он милостлив, и он прощает,
Вон церковь... Надо лишь молить.
Я, как и ты... Одна на свете,
Нет вовсе у меня родни...
Да, счастье в жизни, это дети...
Вот... Дожила до седины.
Беда с тобой объединила...
Иль промысел послал нам Бог...
Ну вот, как будто отпустило...
Господь помог, Господь помог. "
Осенний вечер, жухлый лист,
Под светом фонарей летает,
Не каплет дождь, лишь ветра свист,
Два силуэт в дымке тает...
Сегодня этот разговор,
В душе моей вновь возродился,
Быть может осени костёр...
А может... Просто сын приснился.