им встретиться определили свыше,
заставив жизнь за день перелистать.
он был в годах и , вроде как, из "бывших".
а у неё совсем другая стать.
весенний парк. чудесная погода,
оркестры и пожары кумача.
и вот толпа, кипевшая у входа,
двух человек столкнула невзначай.
она, в испуге, выронила книжки.
он поднял, как бесценные дары.
глаза в глаза, и промелькнула вспышка,
с которой начинаются миры,
с которой им обоим показалось,
что гул вокруг истаял и затих,
и что на целом свете не осталось
отныне никого, помимо них.
они гуляли, весело смеялись,
ведя беседы. опускали взор
в смятении, коль вдруг соприкасались.
меж этим, оживлённый разговор
зашёл у них о вечном и великом.
и каждый с убеждённостию рек:
он говорил, что бог всему владыка.
она — что царь природы человек,
и утвержала, гневаясь умильно,
что культы скоро станут не у дел.
он промолчал. а после свой фамильный
нательный крестик на неё надел.
она смутилась: я, мол, комсомолка,
мне не к лицу такая ерунда.
он улыбался ей, и втихомолку
молился так, как прежде никогда,
считая, что права она отчасти,
дышал, волнуясь, с нею в унисон,
и задыхался вместе с ней от счастья.
и дня остаток прожил, словно сон.
а в ней самой, неистово пылая,
душа благоухала, как сирень.
они расстались вечером, желая
увидеться на следующий день.
но нет. к нему, как до него ко многим,
явились ночью, взяли под арест.
а утром у неё отнялись ноги.
и разом почернел дарёный крест.
им встретиться предначертали свыше,
заставив жизнь за день перелистать.
он был в годах и, кажется, из "бывших".
а у неё была другая стать.