В отпуск в деревню я приехал в конце июля, погода стояла прекрасная, вода в реке была теплая прогретая солнцем, и я несколько раз за день ходил искупаться.
От реки я хорошо видел избу деда Чекмаря, который как всегда сидел на крыльце и дым от его козьей ножки, наполненной самосадом или Моршанской махоркой, вился над его головой. Дед Чекмарь стал уже совсем старым и большую часть дня сидел на своем крыльце, покуривал свою самокрутку и смотрел в даль.
Вид с крыльца его избы был великолепным. В нескольких метрах от избы протекала река Воронеж, ее было видно на несколько километров в даль, за которой простирались большие заливные луга, а за ними начинались огромные массивы леса. Вправо от реки был большой заливной луг, который называется Яндова, на котором паслись колхозные кони, деревенские коровы овцы козы.
Возвращаясь домой после очередного купания, я решил сходить в гости к деду Чекмарю. Вечером, когда дневная жара спала и стало прохладно, я взял привезенные из города гостинцы, купленные в Москве бутылку хорошей водки, тушенку, сухую колбасу. Скоропортящиеся продукты долго хранить невозможно. Потому что электричество было в домах, а вот холодильников в деревне не было. Только в тех домах где были крепкие мужики были в погребах ледники, в которых и хранили долго продукты питания.
Дед Чекмарь как я и думал сидел на крыльце и покуривал свою козью ножку. Увидев меня, дед встал и приплясывая, и прихлопывая в ладоши запел свои Чекмаревские прибаутки.
- Вот и гости к нам пришли, радость в дом нам принесли!
- Здравствуй дед Чекмарь, сказал я, все поешь и приплясываешь?!
- Ах милай, а что нам остается делать – то, и пританцовывая добавил
- Раз живой значит живи, а умрешь то уходи!
- Ну проходи раз пришел, мил человек , сказал он и рукой показал на стул, который стоял рядом со столом.
Я поставил на стол бутылку водки, тушенку и колбасу.
- Вот ведь не зря весь день нос чесался, чуял что кто-то придет! Ну я мигом все спроворю сказал он, взял банку тушенки и ушел в избу. Через несколько минут он вернулся и поставил на стол огурцы, помидоры, зеленый лук и черный деревенский хлеб, от которого шел изумительный запах.
- Ну ты это, давай казенную открывай, стаканы вон на стене на крючке висят, а я мигом принесу тушенку уже готова, разогрелась на керогазе. На этой керосиновой плитке он готовил себе пищу.
- Ну вот она и готова, ставя на стол кипящую банку, которую он держал чтоб не обжечь руку в старой брезентовой рукавице. Подняв наполненный водкой стакан дед Чекмарь как всегда сказал свой тост.
- Вот не думал не гадал тебя Бог ко мне прислал! Закусив тушенкой, дед Чекмарь взял бутылку и стал ее внимательно рассматривать.
- Умеют же делать, не то что наша, говорят нашу то из опилок гонят, потому от нее на второй день плохо, а от этой поди и голова болеть не будет, умеют капиталисты, проклятые делать, а нашу хоть не пей! Но вот у Маньки Жучихи, самогон хорош! Горит весь до дна, поэтому у неё все и берут, а Шурка вонючий гонит, поди из опилок, а эта чья же будет?
- Финская ответил я.
- Был я в той Финляндии, пуля ихняя и по сей день сидит, потому я с фрицем и не воевал, в чистую был списан по ранению. И дед Чекмарь стал вспоминать как его финская кукушка – снайпер чуть на тот свет не отправила, но видимо стреляла с большого расстояния, пуля вошла в него и там застряла. Врачи говорят, что вынать ее не надо, чтоб не повредить организм. Вот так и живу с вражеской пулей, ну да я уже привык к ней.
Вечер становился прохладней, дневная жара спала, стало свежо и хорошо.
- Погодь я мигом, сказал дед и ушел в дом. Через некоторое время он возвратился, принес патефон и пластинки. Патефон у деда Чекмаря был старый, но в очень хорошем состоянии, да и пластинок было у него очень много. Уж очень любил он их слушать, подпевать и приплясывать. Куда бы дед Чекмарь не ездил, он всегда привозил пластинки и многие зная его сильную увлеченность к патефонному слушанию разных исполнителей, привозили ему уникальные песни таких как Лемешев, Утесов, Русланова, Шаляпин и много других исполнителей русской песни. Накрутив спираль на патефоне, он поставил пластинку и над рекой, Яндовой и всей округой в вечерней тишине поплыла песня – Ой мороз, мороз не морозь меня. Было лето и песня вроде бы не для этого времени года, но я невольно стал подпевать – Я вернусь домой на закате дня, обниму жену, напою коня.
Дед Чекмарь приплясывая и прихлопывая в ладоши стал подпевать своим писклявым голосом, сливаясь с голосом исполнителя и было так хорошо и спокойно, что не надо никуда бежать, сиди слушай и подпевай себе. Я наполнил стаканы и стал ждать, когда закончится песня, зная о том, что дед, когда из патефона звучит песня, он не с кем не разговаривает и никого не слушает. Песня закончилась он подошел к столу взял стакан.
- Ну давай выпьем за хорошие русские песни, которые за душу берут. Мы выпили он подошел к патефону снова накрутил ручкой пружину поменял пластинку и по всей округе понеслось в вечерней тишине – валенки, валенки не подшиты стареньки!
Был теплый летний вечер и песни вроде бы относящиеся к другому времени года звучали так близко и знакомо, что было просто чертовски хорошо и все это с детства милое, родное и речка, лес, Яндова казались такими родными и близкими, что на душе стало спокойно. В голове иногда пробегала мысль - ну разве можно отсюда куда-то уехать, где еще есть такие красивые места?! Мы сидели слушали песни, а я все ждал, когда дед Чекмарь расскажет какую-нибудь историю.
Когда песня закончилась дед встал, сказал я чичас и ушел в избу, через несколько минут он вернулся и принес бутылку какой-то жидкости, заткнутой скрученной газетой.
- Давай мы с тобою моей лекарственной выпьем, ото всех болезней помогает я ей и ноги натираю, и спину лечу и внутри все стерилизую, ото всех болезней помогает. Своя двойного перегону выгорает вся до дна! Он налил этой жидкости в алюминиевую ложку зажег спичку и поднес, голубое пламя загорелось в ложке. Вот видишь какая в ей жизненная сила горит голубым пламенем!
Дед Чекмарь налил в стаканы этой жидкости.
-Ну что б нам жить сто лет и не хворать, сказал дед Чекмарь и мы выпили. Огненный ком прокатился у меня внутри.
- Ты три раза выдохни, сказал дед и всё будет хорошо, все плохие микробы за раз убивает, улыбаясь сказал он.
- Ну дед, у тебя настоящая огненная вода, отдышавшись сказал я.
- Ты помнишь нашего охотника Гришку, начал наконец дед Чекмарь, отчаянный был человек, а охотник он был от Бога, никого в округе такого не было, зверя он чувствовал за версту и в лесу знал все тропы и лежанки дикого зверя.
Уток и гусей он стрелял по многу, но был не жадный и много раздавал друзьям и соседям. Гришка дружил с лесником Петровичем, и они вместе ходили на лося, кабана и другую живность. Если это был кабан или лось, то тушу привозили домой. На подводе у Петровича в лесничестве была лошадь. Сам Гришка после того как пришел с фронта в колхозе не работал, то на лесозаводе, то был егерем, а то и просто с шабашниками, но всегда был при деньгах и избу себе построил на конце деревни добротную пятистенку. Жена работала в колхозе и огород был как у всех колхозников сорок соток.
Однажды, Гришка, возил в область в зоопарк какую-то редкостную живность, за которую ему хорошо заплатили и попросили привезти несколько волчат, лис и, если будут редкостных птиц. Гришка знал где находится волчье логово и ждал, когда волки отвлекутся чтобы забрать выводок и отвести в зоопарк. Он часто ходил в лес и из дали в бинокль смотрел на логово и ждал. Волчица ощенилась пятью щенками, они уже стали вылезать из норы и греться на солнце.
Пара брать, - решил Гришка. Утром он рано собрался, взял с собой большую корзину, которая на лямках удобно висела за спиной. Взял ружье и патронташ набитый патронами,насыпал в карманы нюхательной махорки и пошёл в лес. Когда до логова волчицы осталось совсем близко Григорий забрался на дерево и посматривая в бинокль стал ждать, когда волчица уйдет за едой для волчат.
Солнце уже поднялось высоко и стало совсем тепло. Волчица вылезла из логова посмотрела вокруг и не спеша побежала в сторону лесозавода. Гришка слез с дерева и быстро пошел к логову. Оставшись одни, волчата вылезли из норы и сидели рядышком. грелись на солнце. Гришка подошёл к норе с другой стороны, одной ногой прикрыл вход в логово и быстро стал собирать волчат в корзину, завязал верх мешковиной и стал отходить в сторону деревни посыпая за собой нюхательную махорку, чтобы волчица не взяла след и не побежала за волчатами. Гришка не останавливаясь дошел до реки. Переплыв на лодке речку и посадив ее на мель, он быстро поспешил домой, посыпая свои следы нюхательной махоркой.
Дома Григорий напоил волчат коровьим молоком. Молока было много, так как корова несколько дней назад отелилась, принесла крепкого здорового бычка и молока было много.
На второй день рано утром Гришка стал собираться в область чтоб отвести волчат в зоопарк. Путь туда и обратно был далеким Григорий сдал волчат в зоопарк и получил за них хорошие деньги. Жене в подарок привез цветастый платок, ребятишкам игрушки, себе бутылку водки и порох с дробью. Устав после такого тяжёлого дня, вечером Григорий сходил в баню, после баньки принял немного водочки и лег спать.
Утром Григорий встал как всегда рано, сполоснул у умывальника лицо, вытер рушником лицо и вышел на улицу, еще с крыльца Григорий увидел, что пес которого он вечером не отпустил с цепи, лежал рядом с будкой весь в крови с перегрызенным горлом.
Волчица, нашла, ну теперь или я её застрелю или она порешит всю скотину. Григорий отогнал в стадо овец, корову с теленком привязал не далеко от дома и пошел за огород в кусты, хоронить загрызенную волчицей своего верного пса. Похоронив пса Григорий помянул его и лег спать чтоб ночью сидеть в засаде и ждать волчицу. Жене приказал не сводить с коровы глаз, может коварная волчица днем не придет, а даст Бог, ночью я её порешу.
Вечером, когда стало темнеть, Григорий оделся потеплее и взяв ружье и патроны пошел в сторону сена, оставшегося после зимы, устроился поудобнее и стал ждать волчицу. Ночь прошла без происшествий, на востоке небо стало светлеть, скоро встанет солнце. Ну сегодня уже не придет решил Григорий и пошел в избу. Присев на кровать Григорий зевнул, во сне он видел волчицу, которая оскалившись смотрела на него. Григорий проснулся от того что в хлеву сильно блеяли овцы, он быстро встал и пошел в овчарню, сбившись в кучу овцы сильно блеяли, а на земле лежали пять ягнят с перегрызенным горлом.
Дед Чекмарь достал кисет и ровно сложенную газетку, скрутил козью ножку, посыпал махорку и от зажжённой спички прикурил, пустив несколько раз клубы дыма он подошел к патефону и поставил пластинку. В вечерней тишине поплыла песня «Вдоль по Питерской по Тверской-Ямской с колокольчиком». Мы сидели и молча слушали Шаляпина. Песня закончилась, патефон крутил пластинку, и она сильно шипела.
Дед Чекмарь остановил патефон и обращаясь ко мне сказал.
- Ну что, по граммульке казенной или моей лекарственной?
- А давай лекарственной для профилактики, предложил я. Дед Чекмарь сходил в избу принес жбан деревенского кваса.
- Ну чтоб жилось, хотелось и всё сбылось, дедов напиток прокатился как огненный ком и деревенский квас был выпит с удовольствием. Дед Чекмарь молча посидел видимо что-то вспоминая и продолжил свой рассказ.
Ну точно за теленком днём придет, решил Григорий. Жене наказал быть на улице и с коровы с теленком глаз не спускать, пока он будет закапывать в землю ягнят. Рядом с могилой собаки он выкопал яму сложил туда ягнят и закопал.
Григорий взял ружье, патроны и снова устроился в стоге ждать волчицу. Жена напоила корову, подоила, напоила теленка молоком и ушла в избу. Через некоторое время она пошла к стогу и позвала Григория пообедать.
- Иди ставь всё на стол, я быстро пообедаю и снова пойду в стога. Григорий обедал и смотрел в окно на корову, она мирно паслась, и теленок стоял рядом с ней.
Ты кушай, Григорий, не спеши, можешь немного поспать, а я посижу на крыльце, днём она не придет побоится, светло.
Вдруг корова сильно замычала и стала бегать на веревке по кругу. Григорий пулей вылетел из избы, теленок с перегрызенным горлом весь в крови лежал на земле. Дед Чекмарь сидел, задумавшись и смотрел на серебряную гладь реки, в которой отражалась большая луна.
- Ну всё поздно уже, скоро будет рассвет. Ну давай на посошок и расходимся, а то скоро уже вставать. Мы выпили на посошок, потом я не выдержал и спросил:
- Дед ну а что было дальше с Гришкой?
Дед Чекмарь подумал, почесал левой рукой правое ухо и продолжил рассказ. После всего этого у Гришки пошло всё как-то не так, сикось-накось. Как-то все ширью-вырью выверью, выверью на шиверью, беда за бедою. Забил Гришка двери и окна своей избы досками и уехал куда-то на целину.
Мы попрощались, пообещав деду ещё до отъезда в Москву, зайти к нему в гости, и я пошёл домой по прямой через Яндову, ноги до колен стали мокрые от росы, ярко светила луна, а на востоке уже небо заалело, надвигался рассвет.
А над Яндовой из патефона деда Чекмаря, нарушая всю предрассветную тишину, лилась песня:
- А рассвет уже всё заметнее весь из лунного серебра.
Август 2021. Иван Патриот.