Афинский скульптор с трепетом вложил
Живую душу в мрамор белоснежный.
Облик прелестный головы кружил
И был предметом страсти безнадежной.
Столетьями надменно, свысока
На свет гречанка юная взирает.
Изящным жестом тонкая рука,
Как прежде, край туники подбирает.
Все также грациозен ее стан.
Как раньше профиль тонкий безупречен.
И облик, что создателем ей дан,
Весь теплым обаянием подсвечен.
Мир современный безвозвратно пал.
Сердца пьянит теперь любовь к наживе.
Корысть и жадность ныне правят бал,
А чувства нежные едва ли в ком-то живы.
Остались прежними лишь Солнце и Луна,
А все земное портится, мельчает.
Но мимо этой шелухи глядит она.
Как будто что-то в дымке различает.
На горизонте бытия явилась ей,
Словно мираж, боль сердца и услада.
За океаном низменных страстей
Далекий берег - милая Эллада.
Быть может, это - вовсе не фантом,
А образ будущего вечный и нетленный?
Вдруг это то, что Землю ждет потом,
На новой стадии развития Вселенной?
Пусть ветер времени дурное унесет!
И из руин встанут дворцы и колоннады.
Вновь красота наш бедный мир спасет!
И возродятся ценности Эллады!