Межзвёздное пространство
в Рождество,
где медною звездой
полынь —
пространство в синеве пустое.
Зимы скрипучие полы,
где, становясь попеременно
фонарями,
кончиками век,
трамваем,
и стеной тюремной -
на цыпочках приходит
снег.
И тонкий воздух обдувает
фонарный бледно - жёлтый
шар
И, как перчатку, надевает
дырявый вязаный бульвар.
Стучат живых кустов
суставы,
и ангел спит на проводах,
сверкает ледяное «Ave!»
на плотных смерзшихся губах.
И кажется, что смерть
не скоро,
а вот она белым - бела,
и узловатого собора
дымится острая скала.
В каком еще краю, о, Боже,
так мало нужно
для хвалы?
Горстка рассыпчатой пороши,
растаявшей во рту
халвы,
чтобы не слышать визг
полозьев,
с горы, журчание ржавых труб,
шаги не чуя, заморозить
жизнь, воспаленную, как зуб.
Ты вишню снежную сорви!
И все ж на миг
стихает горечь твоего дыханья.
Все мысли... о любви.