Глаза выплакала все, так хоть глодка цела, проорусь.
Столько боли трансформировано в злость, что лезет из ушей.
Столько не сказано гадостей,
Да любить всё стыжусь,
И везде не к кобыле пришей,
И везде ко двору моя маска.
О, фальш в нашем мире в чести.
Всё витрины и лица
(Можно только гордиться)
Эталонно ровны и пусты.
И лишь сердце самого несчастного ребенка
Цело всему вопреки,
Видит, слышит и дышит и смеётся,
Полное горькой любви.