я эти строки из сердца вырву —
появятся на страницах с кровью и лепестками.
раны покрытые пылью
они так безжалостно растерзают.
я это творчество вымолил,
но им и остался проклят —
душа ты моя, родимая,
почему ты теперь с червоточиной?
все стихи своей кровью и телом
я скулил на листы блокнотов.
не пугаясь казни, расстрела,
я кричал их, ломая глотку.
я выкупил их у цыганки
за простецкую плату — чувства.
я их, точно соль на ранки,
сыпал, страшась такого искусства.
я кровью царапал рифму,
пил после каждой строфы,
пытался найти херувимов,
но находил столько лжи,
что перестал верить в чудо.
и теперь в башне из своих строк,
где нет ни тепла, ни уюта,
я отшельник, отбывающий срок
и добравшийся до абсолюта.