"Когда мне случится без ума грустно, то я заберусь в свою горницу и скажу громко: "Жуковский!" И всегда станет легче…" (из письма Марии Мойер (Протасовой))
когда не воин ты, а посылают в бой –
и неподъемен лук, и ни стрелы в колчане –
махнёшь рукой: пусть всё идёт само собой
по древнему, как мир, закону умолчаний.
всё выберет себя и сбудется само,
и станет жизнь простой, но будто посторонней.
пока внутри горит последнее письмо–
светлы твои глаза, теплы твои ладони,
пока не ясно, что Париж не стоил месс,
что в пепле, где судьба покоится иная –
лежат алмаз – не бриллиант, а стеклорез,
да вечная игла кощеева стальная.
кому-то приговор – сума или тюрьма,
кому-то на войну, а нежным и бескостным
всё лето повторять: «скорее бы зима», -
надеясь микрокосм приблизить к макрокосму,
покорно выносить, что не перешибёшь
ни плетью, ни слезой, - почти по-стариковски,
но, зная, что никто не отзовётся, всё ж
как часовой, твердить заветное: «Жуковский!»