Пока где-то осень надевает
свои золотые подолы,
солью пропитаны голени
и пятки дорогой израненных
стоп.
Без тебя я тону
даже в этом мирном
спокойном море,
будто к ногам моим
привязаны
тонны из несказанных
слов.
Как паломник без Бога
или костёр без веток и дров
— я здесь без тебя,
как дровосек без сердца
внутри железной груди.
Когда ты далеко
— поперёк моего горла
захлопнут засов.
но если бы мог,
я бы лишь с тобой
мир вокруг разделил.
Я завернул бы тебе в
свёрток
бумажной салфеткой
разноцветную гальку
и крики до ниток
промокших чаек,
потом отослал бы
по почте в белом конверте
с подписью:
"солнце моё,
я очень скучаю"
Я залил бы туда
облаков сладкой ватой набитых
и гребней беспокойных
за нас с тобой волн,
я сказал бы тебе,
что все горести будут
о скалы
разбиты,
ведь ты победишь их
своим
самым чистым
добром.
Я написал бы тебе
сотню посланий
в стеклянной бутылке
о том,
что ты — чудо,
в которое верят
и которое справится.
И что если однажды
твоё сердце будет
рваться
в щепки-опилки,
его сразу же склею я
— тобою зависимый
пьяница.
А сейчас я не вижу радости
в этом сказочном лете,
не замечаю его,
как Сида Вишеса
не представить без Нэнси,
ведь какой смысл
даже в самом
лучшем моменте,
если нам с тобой
не прожить
его вместе?
ведь когда я без тебя
— обращается в пепел закат,
вершины гор тают от солнца
разлитым пломбиром,
у фрегата рвутся вниз якоря,
меркнет звёздный парад,
а линия жизни становится
едва заметным
пунктиром.
Ведь если убрать с горизонта
этой дивной планеты
твою гибкую фигуру
в тёмно-гороховом платье,
не пройдет и секунды
как я тут же калекой ослепну,
потому что мой мир без тебя
— будто рука без запястья.
/потому что ты моя жизнь
и ты моё счастье./
И я хотел бы
все рассветы встречать,
обнимая крылом твои плечи,
не разбивая тепло
между нами
бесценным фарфором.
Когда-нибудь
нас одеялом окутает
общий
бронзовый вечер.
Придёт день,
и за нас
с тобою
успокоится
море.