Снова красные яблоки рдеют на согнутых ветках.
Только осенью этой они никому не нужны.
Дом заброшен давно, и хозяев не знает соседка,
Иль ушли в мир иной, или дети забрали родных.
Смотрит дом на дорогу пустыми глазницами окон,
От ажурных наличников здесь не осталось следа.
Покосилось крыльцо, и калитка грустит одиноко,
Что её не откроет никто никогда, никогда…
А ведь раньше дом жил, он мечтал, он светился от счастья
И звенел летней свежестью после грибного дождя.
В окна брызгало солнце, раскинув сердечно объятья,
И косыми лучами по стенам неспешно скользя.
Детский искренний смех в этом доме звучал постоянно.
Пахло здесь пирогами, уютным семейным теплом.
Гости были редки, но, я думаю, очень желанны,
И семья собиралась за круглым дубовым столом.
На резное крыльцо выходил вечерами хозяин,
Закурив папиросу, смотрел на багряный закат.
Размышлял о делах. Заглядевшись на дальние дали,
Думал, как он неслыханно и несказанно богат.
Годы прочь унеслись, только в доме, где счастливо жили,
Не осталось от счастья совсем никакого следа.
Сколько яблок таких по моей необъятной России
Не нужны никому ни теперь, ни потом, никогда…