Лесов немолчный ветреный распев
Из лучезарных памятных времён,
Ты неотступен, то вдруг отдалён,
То близок вновь… Ах, нет вины дерев
В том, что вдали от листьев и стволов
Тоскливо мне средь выжженной земли,
Речушек, серых гулких городов,
Что дом мой - слово на страницах книг
В потёртых переплётах и пыли.
Мой чудный дом! О как он был красив:
Лугов зелёных солнечный отлив,
И гриб поганка – крапчатый двойник
Коровки божьей, папоротник, мох,
Свист иволги, шмеля ворчливый вздох,
И веер с бархатистым ободком,
Раскрывшийся над бархатным брюшком
Капустницы, застигнутой врасплох.
Кого волнует, что их больше нет?
И для чего бог знает сколько лет
По белу свету в никуда меня
Несла голубокрылая волна?
Где в гаванях гуляла матросня,
И ночь, всегда душна, но холодна
Влекла меня по узким мостовым
В объятья женщин, предрассветный дым…
И я не знал в бреду ли, наяву,
Бывало, разволнуюсь, оживу,
Расслышав среди гула голосов,
Как дуновенье тронуло листву,
Что струны музыкальные лесов.
Vladimir Nabokov
Home
Music of windy woods, an endless song
Rippling in gleaming glades of Long Ago,
You follow me on tiptoe, swift and slow,
Through many a dreary year.... Ah, it was wrong
To wound those gentle trees! I dream and roam
O'er sun-tormented plains, from brook to brook,
And thence by stone grey thundering cities. Home,
My home magnificent is but a word
On a withered page in an old, dusty book.
Oh, wistful birch trees! I remember days
Of beauty: ferns; a green and golden mare;
A toadstool like a giant lady bird;
A fairy path; bells, tinkling bells, and sighs;
Whimsical orioles; white-rimmed butterflies
Fanning their velvet wings on velvet silver stems....
All is dead. Who cares, who understands?
Not even God.... I saw mysterious lands
And sailed to nowhere with blue-winged waves
Whirling around me. I have roved and raved
In southern harbours among drunken knaves,
And passed by narrow streets, scented and paved
With moonlight pale. There have I called and kissed
Veiled women swaying in a rhythmic mist,
But lonesome was my soul, and cold the night....
And if sometimes, when in the fading light
Chance friends would chatter, suddenly I grew
Restless and then quite still, — Ah, it was
Music of you, windy woods!