Красиво жить, не запретишь,
Здесь все доступно нашей воле.
Лишь нужен выбор, как нам жить,
И на каком играешь поле.
За светлый мир - добро, любовь,
Или за черный - жадность, подлость.
Несешь ли ты несчастья, боль,
Или страдая, явишь кротость.
Доволен тем, что Бог послал,
И не кричишь, что не по праву,
Тебе чего-то, не додал.
Не вознося, Владыке Славу!
На темном поле веселей,
Запретов нет, на всё свобода.
Глумись, пируй, хами и пей,
Сиди на шее у народа.
На белом поле скромность, честь,
Культура, сдержанность, правдивость.
Когда конечно это есть,
Не маскированная лживость.
А чаще бродят по полям,
Никак не выберут конкретно.
Не пролетел чтоб где-то сам,
А вдруг живут и правда вечно?!
По веселюсь у темных всласть,
А под конец подамся к белым.
У темных деньги, сила, власть,
Чуток побуду чёрно-белым.
Грехи пред смертью отмолю,
Или отмолят за оплату.
На все у черных накоплю,
Хоть все хитры и вороваты.
И если сверху посмотреть,
На темных тесно до предела.
На белых редких точек сеть.
Все остальное посерело.
По полю жизни разбрелись,
Определили свои судьбы.
Те, кто пред Богом не клялись,
Шагнули к злу, довольно грубо.
Кто похитрее, вроде как,
На белых клетках обирают.
Да в чистых душах сеют мрак,
Их к благодетелям равняют.
Поскольку в серости земной,
Цвета порой не различают.
Такой лукавый каждый строй,
Глаза туманом закрывает.
Всегда ведёт повелевать,
И превзойти, зарвавшись, Бога.
Но вскоре падают, опять,
С высот величия былого!
Владыка был всегда Един,
И только Он в грядущем будет.
Земной же каждый господин,
Лишь сатане, ослепши, служит!
Политик это, иль слуга,
Конечно, якобы, народу.
Два, в общем, равных сапога,
Живущих лишь - себе в угоду!